— На сей раз я почти получил удовольствие от погони, маленькая равейна, — он заключил меня в кольцо рук. — Кстати, сильно ударилась? — пальцы почти ласково погладили мою спину. И участие в голосе было… таким искренним…
Может, все-таки шутка?
Я упрямо смотрела вниз, отказываясь поднять на него глаза. Меня била дрожь. Руки, сомкнувшиеся на моей талии, уже не были холодными. А значит…
— Да не бойся ты так, малыш, — сильные пальцы, вцепившись мне в подбородок, запрокинули голову…
Глаза у него оказались темные, синие или зеленые — в ночном мраке не разглядишь. Они слегка опалесцировали в темноте, как и у всех шакаи-ар. Или как у кошек. Выражения лица тоже было не разобрать, но, кажется, он улыбался — тепло. Нежно. Дразняще.
— Я же обещал, что до третьего раза не трону. Ну, почти…
Острые зубы опасно щелкнули у самого кончика моего носа. Я пискнула, отпрянула было — но железная хватка не позволяла делать лишних движений.
— Как себя чувствуешь? — безмятежно поинтересовался мой мучитель, поглаживая меня по волосам и по спине. Будто успокаивал…
— Нормально, — ответила я с задержкой. Голос прозвучал низко и хрипло, как будто меня скоропостижно настигла простуда. Постепенно страх сменялся надеждой, как словно я устала постоянно бояться.
Может, он просто играет? Ох, Вечные, если вы меня слышите — пожалейте, смилостивитесь… Вы равейн не любите, но я же наполовину человек… В жизни больше не стану ходить одна по ночам и опаздывать на электрички… и в комнате уберусь… и… и…
— Так ты сильно ударилась? — ладонь мягко, кругами, скользила по спине. Это было бы приятно, не знай я, что в любую секунду пальцы могут согнуться, и тогда острейшие когти оставят на коже кровавую борозду.
— Жить буду, — машинально откликнулась я. Стандартная фраза прозвучала насмешкой.
Буду. Конечно. Вопрос — долго ли?
Шакаи-ар же не терзался подобными вопросами. Он вел себя бесцеремонно, как старый друг или родственник.
— А это откуда? — он бесцеремонно мазанул пальцем по ссадине на брови.
— Там… об асфальт… ну, когда…
— Отлично. Тогда — минус одна попытка, — улыбку как водой смыло. Голос заледенел. Кажется, с «родственником» я поспешила… — Шагом марш!
Я отшатнулась, выворачиваясь из кольца рук. И тут под ногой что-то хрупнуло, потом зашипело. Я зашарила по карманам, отыскала мобильный — и посветила вниз экраном.
Шишки. Но какие-то слишком длинные и тонкие, чтобы быть еловыми.
Сердце ухнуло куда-то вниз, а голова стала легкой и звенящей. Вот это был настоящий ужас.
Только мертвых хозяев леса нам не хватало!
И вместо того, чтобы рвануть в лес, я отпрянула — обратно, в цепкие объятия