Единственное оружие, которое было у пленницы, ее полные яда речи, и то отобрала мстительная ролфи. Но мысленно Джона ругалась так, что дух предка аж заслушался. Давно он уже не слыхал столь замысловатой брани на родном языке. Наследница оказалась очень способной и памятливой, она прекрасно запомнила все словечки и похабные сравнения, все мерзкие обещания и непристойные пожелания, которыми он сам еще совсем недавно честил проклятых шуриа.
«Я ее утоплю, я ее сожгу, я с нее кожу сдеру живьем — безмолвно кричала леди Янамари, сотрясая тонкий мир духов до самых его основ. — Собакам скормлю по кусочку! Сука ролфийская! Тварь бешеная!»
Она даже плакать не могла от унижения и испепеляющего бешенства. Не получалось потому что. Высохли слезные реки, и остались только жгучие берега ненависти.
«Чего ты бесишься? Не все так плохо. Ролэнси… Ролэнси — хорошее место. Увидишь, тебе еще понравится, уезжать не захочешь», — невинным тоном произнес призрак.
«А! Ты еще подпеваешь этой сучонке, предатель? Ты — гад паленый! Убирайся прочь! Не видать тебе Чертогов Оддэйна. вот! Я тебя сама развоплощу и развею. Скотина!»
Дед обиделся.
«Если бы за тобой не девка пришла, а мужик, вот бы тогда тебе досталось. А так… Она ж все равно баба — жалостливая и добрая. Она тебя кормила, умывала, заботилась, как умела. А ты что наделала? Неблагодарная гадючина — вот кто ты такая, Джоэйн».
Пращур прав был в той части, что с мужчиной леди Янамари вела бы себя по-другому. И уж точно не рискнула бы душить собственноручно. Судя по призрачному дедуле, шеи у чистокровных ролфийских вояк внушающие.
«Он бы тебя еще и поимел бы, помяни мое слово. И не один раз».
«Как ты свою Джоэйн? — съязвила женщина. — На пороге дома, рядом с трупами родичей?»
«Дура ты! Ничего в жизни не понимаешь!»
«Убирайся!»
Впервые за много лет Джона просто не знала, что предпринять. Жизнь в лице ролфийской девки загнала ее в угол, словно кухарка метлой — наглую крысу. Загнала и собиралась переломать хребет, потому что крысы, они такие живучие, их сразу насмерть не зашибешь. Змеи, кстати, тоже.
Оплетенная по рукам и ногам графиня, конечно же, теперь уже никуда сбежать не могла, но Грэйн все-таки не отказала себе в удовольствии еще и прикрутить локти пленницы к телу ее же собственной, расплетенной на пряди косой. Так, на всякий случай. Хотя — со сладостной четностью победительницы призналась сама себе ролфи — Это уже было из чистой мстительности.
— Вот такая шуриа мне нравится, — ласково приговаривала Грэйн, накручивая из прочных мокрых прядей замысловатые узлы. — Голая, безъязыкая и в цепях. Как раз то, что надо для вашей породы. И не надейся, подохнуть, я тебе не дам. Если бы не приказ, Джоэйн, — и подмигнула почти игриво, этак обещающе. — Ох, если бы не приказ… Но я тебя доставлю Вилдайру именно такой. Хотя, конечно же, мы еще не на Ролэнси. Так что если тебе не повезет змейка, такой тебя эсмонды и найдут. Тепленькой и голенькой. Змеюшка-змеюшка, пощекотать тебе брюшко? — Ролфи повернула голову Третьей так, чтоб та могла видеть окровавленный клинок скейна аккурат над собственным животом. А потом действительно пощекотала. Очень бережно, чтоб не оцарапать. — Молись, чтоб я тебя довезла. Крепко молись своим духам, шуриа. Проси их послать мне удачи и терпения.