Надо сказать, что обстановка кабинета сразу отвлекала внимание. Все здесь было уж как-то чересчур. Совершенно неожиданная для подвала отделка под потемневшее дерево, какие-то пузырящиеся колбы с пробирками в углу, застекленный стенд с целой выставкой прострелянных и проломленных черепов и почему-то самодовольная лосиная голова с необъятными рогами – прямо над головой детектива.
Сам он занимал какое-то до невероятности огромное кожаное кресло, вроде тех, в которых восседают непобедимые кинозлодеи. Стол соответствовал: массивный, обитый сверху зеленым сукном, заставленный чудовищными письменными приборами из малахита. На одном краю стоял совсем уж нелепый телефонный аппарат с диском, на другом – почему-то бюст Наполеона. К самому краю сиротливо жались скрипка с порванной струной и смычок. Довершал картину гигантский сейф в дальнем углу, с никелированным колесом вместо ручки. Сейф нес на себе следы посягательств – создавалось стойкое ощущение, что он горел и по нему неоднократно стреляли.
– Что, впечатляет? – вместо приветствия произнес детектив, неторопливо набивая трубку с изогнутым мундштуком. – Сам понимаешь, контингент у меня особенный, не слишком-то вникающий в земные тонкости и реалии. Свои представления эти господа черпают из определенных стереотипов, в том числе кинематографических. Поэтому, чтобы выглядеть перед клиентами истинным сыщиком, приходится, как минимум, носить эту дурацкую кепку и курить эту чертову трубку. Ты даже не представляешь, как это на них действует! Было бы неплохо еще научиться играть на скрипке, но уж что не дано, то не дано. Зато без проклятой трубки, представь, уже не могу. Запомни мои слова: курить вредно!
И детектив с удовольствием затянулся, окутавшись клубами ароматного дыма.
Гильза в свою очередь все еще ощущал неловкость, связанную с подробностями их знакомства: левое ухо детектива по-прежнему оттопыривалось несколько больше правого. Но на курьера сыщик глядел благосклонно.
– Присаживайся, дружок! – предложил он, указывая на стул с высокой спинкой, сиротливо стоявший посреди кабинета.
Усевшись, Гильза подумал, не в этом ли заключается маленькая месть Хитрука – сидеть на стуле было совершенно невозможно, проще было бы постоять. Но вежливость требовала благодарно улыбаться, и горе-курьер попытался изобразить улыбку. Вышло довольно неправдоподобно.
– Чигур сказал, что вы мне поможете… – начал было Гильза, но детектив жестом прервал его.
– Чигур, конечно, уважаемый человек. Очень, очень уважаемый. Но пойми: у меня у самого дел невпроворот! Сплошные дела – и с утра до вечера! Если бы я в подробностях рассказал, у тебя бы просто волосы дыбом встали – вот сколько у меня дел! Смотри, видишь календарь? И это все дела, клиенты, дела, клиенты…