— Где ты была?
— У N и у миссис Блэкет.
— N! Этот бессильный вуайерист. Я так и думал.
— Почему?
— Видел его старую хитрую морду на улице, он вечно старается мне подгадить.
— Не сердись из-за этого.
— Я не сержусь. Ты боялась вернуться?
— Да, наверное…
— Боялась, что я тебя убью?
— Нет… просто тебя боялась… ты как кусачий пес… внушаешь страх. Я не люблю непредсказуемого.
— А зачем ты тогда вернулась?
— Мне надо было решить, хочу ли я по-прежнему быть твоей женой. Это еще одна причина, почему я не возвращалась. Я чувствовала, что это будет нечестно по отношению к тебе.
— Что нечестно?
— Вернуться и опять уйти.
— И ты решила?..
— Решила, что хочу и дальше быть твоей женой.
— Почему?
— Ты знаешь почему. Потому что я тебя люблю. Потому что я думаю… то, что между нами… это абсолют.
— Абсолют! Что за слово. Ты всегда была абсолютисткой. И ты еще говоришь о любви, а у самой нет ни нежности, ни мягкости, ни прощения.
— У меня все это есть, просто ты убиваешь всяческое проявление этих вещей, способ, которым я их выражаю, отвергаешь мой язык, все мои…
— Всегда я виноват.
— Нет.
— Ты мне никогда ничего не прощала. Ты помнишь любую мою провинность. С тем же успехом ты могла быть ангелом, который записывает грехи людей. Ты и есть ангел, причем грозный.
— Давай не будем говорить о прощении. Я думаю, что это слабая идея, обычно фальшивая…
— Ты как Корделия[136] — самая переоцененная героиня в литературе.
— Вопрос в том, хочешь ли ты по-прежнему быть моим мужем.
— Какой очаровательно прямой вопрос. Нет.
— Ты уверен?
Джордж помолчал. Потом сказал:
— В ту ночь… когда машина упала в канал… ты хорошо помнишь, что было?
— Да.
— Что именно случилось?
— То есть?
— Это был несчастный случай или я специально все устроил?
— Ты хочешь сказать, что не помнишь?
— Нет.
Стелла помолчала.
— Это был несчастный случай.
— Несчастный случай?
— Да, конечно. Тебе нравится думать, что ты груб и склонен к насилию, но на самом деле ты безобидный. Как собака с дурным характером, — добавила она.
— И ты утверждаешь, что любишь это животное.
— Да, люблю.
— Ты унижаешь меня, чтобы любить. Это не любовь. Все равно что мучить свою собачку. N как раз очень интересуется такими вещами.
Они молча сидели в темной прихожей. Стелла на ступеньках лестницы, Джордж на стуле у двери, спиной к стене, лицом не к Стелле, а к старой вычурной викторианской вешалке, которую они купили на аукционе в пору своей помолвки.
— Видишь, я принесла обратно нэцке, — сказала Стелла.
Джордж увидел на полочке вешалки вереницу светлых фигурок из слоновой кости.
— Да, я их как-то искал, — сказал он.