Третьего отнесло на опушку, где он застрял на самой верхушке большого дерева и качался и дергался там в стропах парашюта, словно паяц в кукольном театре. Для даяков это было так забавно, что они чуть было не надорвали животы от смеха, вместо того чтобы сразу броситься его снимать. Парашютист же потом еще долго кричал по-малайски: «Вы придете наконец за мной, вместо того чтобы издеваться?» Но, видя, как он нервничает, даяки смеялись еще пуще!
В конце концов они все-таки сжалились над ним и опустили вниз, взобравшись на дерево и привязав его к веревке из ротанга, переброшенной через ветку потолще. Внизу он спросил: «Великий вождь даяков Лохонг Апюи здесь?» — и, когда вождь, оказавшийся поблизости, вышел вперед, протянул ему руку и представился: «Я майор Гаррисон.[9] Его величество король Англии сказал мне, что Лохонг Апюи его большой друг и что даяки помогут мне и моим людям». Конечно же, вождь был очень польщен этим сообщением и так и не понял, почему один из прибывших вдруг почему-то начал издавать какие-то хрюкающие звуки и к тому же еще и зажал себе рот.
Одного из прибывших, имя которого никто не мог произнести, стали называть туан[10] радист, а второго — туан доктор. Гаррисона же все так и называли туан майор, и этого было более чем достаточно. Вождю он подарил всю ткань от своего огромного белого зонтика, на котором он спустился на землю со своего летучего корабля, и тот выкроил из них легкие и очень прочные рубашки для всей своей семьи, которая этому несказанно обрадовалась.
Затем один за другим прилетели еще три летающих корабля и сбросили много металлических ящиков с товарами. Там были ружья, патроны, лекарства, одеяла и военная одежда белых людей. После этого туан майор собрал на поляне всех мужчин-даяков племени Лохон-га Апюи и объявил с помощью туана радиста, что те, кто захочет драться с японцами, получат ружье, военное снаряжение, а головы, которые даяки по своему обычаю отрезали убитым врагам, они могут оставлять себе, но будут получать за них хорошую плату. Разумеется, все воины племени тут же записались добровольцами, и каждый получил рубашку, штаны, одеяло и винтовку, вот только от полагавшихся им также башмаков даяки дружно отказались, так как никто из них не мог в них ходить.
Затем туан майор начал учить их стрелять. В двадцати шагах он поставил на пенек апельсин и сбил его на землю первой же пулей. Но когда пришла очередь стрелять даяков, то никому из них не удалось его даже задеть, хотя из своих воздушных трубок-сарбаканов они попадали в него каждый раз. В итоге Гаррисон очень рассердился и, видя, как операция «Дамар» терпит крах буквально на глазах, обозвал их болванами. Тут на поляну пришел один старый даяк со старинным мушкетом, набитым кусками рубленого железа, и предложил выстрелить на спор. Поспорили на второй белый зонтик туана радиста, после чего даяк выстрелил и разнес его так, что на поляне не нашли ни кусочка! Даяки дружно засмеялись, засмеялся и сам Гаррисон, и учения были продолжены. Каждый вечер в палатке у белых пищала и бибикала рация, а утром они говорили, какие слова приказал передать даякам король Англии при помощи этого черного ящика с блестящими кнопками и стеклышком со стрелкой.