Вскоре он потребовал, чтобы даяки напали на один из гарнизонов японцев на нефтяных приисках, а также уничтожили все их посты наблюдения, расположенные на побережье. С последней задачей даяки справились очень быстро, причем винтовки им даже и не понадобились. Они просто подобрались к ним поближе и начали стрелять по японцам из своих сарбаканов, используя для этого короткие отравленные стрелы. Никакое противоядие от этого яда не спасало, и японские солдаты, хотя и поливали джунгли пулеметным огнем, умирали один за другим. Кого-то стрела поражала, едва лишь только он поднимал голову над бруствером или выглядывал в амбразуру. Его товарищи пытались обычно высосать яд, прижигали ранку и йодом, и даже раскаленным железом, но… все старания обычно не приводили ни к чему. У раненого вдруг начинало двоиться в глазах, затем холодели ноги, и он умирал, ничего не понимая и не узнавая никого вокруг!
Выходить за пределы своего поста японским солдатам стало совершенно невозможно. На всех тропинках их поджидали протянутые поперек них, сплетенные из шерсти кабана очень прочные, но тонкие нити. Заметить с непривычки их было нелегко, зато, запнувшись за них ногами, солдат тут же падал на вкопанные впереди косо срезанные бамбуковые колышки, присыпанные сверху листьями и поэтому тоже незаметные. Острия этих кольев даяки смазывали либо тем же ядом, что и наконечники своих стрел, либо обмакивали их в кабаний помет, отчего у раненого обычно начиналось заражение крови.
На одном из постов гарнизон оказался довольно большим, и даяки решили использовать огнестрельное оружие. Пока несколько даяков стреляли с одной стороны, чтобы отвлечь внимание японцев, другие подобрались к ним бесшумно с тыла и перестреляли всех в упор.
Затем даяки напали на несколько нефтяных приисков в Сараваке. Работавшие там китайцы при первых же звуках выстрелов разбежались кто куда, а японцы бросились отражать нападение. Воспользовавшись сумятицей, два американца — индейцы племени чероки — незаметно пробрались к самым вышкам и заложили под них подрывные заряды. Взрывы вызвали сильный пожар, охвативший весь прииск, а потушить его было нельзя, поскольку не было никакой возможности доставить для этого оборудование через джунгли. Так, водитель одного из бульдозеров был убит отравленной стрелой, а другой, испугавшись подобного конца, убежал в джунгли, где и сдался в плен даякам, а те, в свою очередь, отдали его туану майору Гаррисону и прибывшим на остров американцам из штаба Макартура.
В итоге потери японцев на островах резко возросли, нефтедобыча упала, однако даяки тоже пострадали, хотя и не совсем обычным образом. Дело в том, что отрубленных голов у даякских мужчин в результате всего этого оказалось так много, что они обесценились, а старики не успевали их высушивать и коптить. К тому же все головы были от японцев, и статус обладающего ими мужчины стал резко падать. Если раньше сватавшемуся юноше достаточно было принести всего лишь одну-две головы и все считали его заслуженным, зрелым мужчиной, то сейчас в качестве выкупа требовали уже по десять, а то и более голов, и то, что парень на следующий же день складывал их к ногам своего будущего тестя, уже никого не удивляло и воспринималось всеми как должное.