– Я тоже предупреждала бабушку в трамвае, – легко вмешалась в разговор старших Кристина. – Зачем, спросила, на Молдаванке трупы? Передайте, кому положено.
– Она передала, я не сумел правильно объяснить, – сокрушённо склонил голову Хаим. – Этих – убрать, – он брезгливо отмахнул рукой. – Потом разберёмся. А вы, Ибрагим Рифатович, простите, если можете. Пойдёмте, телефонного звонка подождём. Вы, девушки, с нами…
Остальным, якобы гостям, заполнявшим двор, велел продолжать застолье, но – чтобы ни звука.
– Так почему пистолет не выстрелил? – спросил Катранджи Кристину, когда они вчетвером расселись во главе стола, как равные. Ривка и Сима стремительно меняли приборы и тащили очередные подносы с тарелками, мисками, горшочками.
– Я похожа на дуру, дядя Изя? Долго из полной обоймы патроны вытряхнуть? Для чего и в туалет выходила… А разницу в весе без хорошего опыта у чужого ствола не заметить.
Ибрагим довольно кивнул, а Штаркер съёжился.
– Поверьте, Ибрагим Рифатович, ничего такого никому не приказывал. Велел глаз не спускать – это да. Но ни слова больше.
– Ваша забота, – небрежно ответил Катранджи.
– Имейте в виду, – минуя его, прямо обратилась Кристина к Хаиму, – минут через пять сюда могут подъехать ещё две наших девушки и два других человека. Ошибка не повторится?
– Да ни боже мой! – интересно, как кадровый еврей легко употребляет присказки совсем другой конфессии. Впрочем, на то она и Одесса: здесь смешалось то, чему смешиваться вроде как совсем нельзя.
Телефон зазвонил резко, пронзительно и отрывисто, как это принято в международной связи. Катранджи снял трубку, выслушал доклад с той стороны.
– Хорошо, – и отсоединился. – Первый экзамен вы выдержали, Штаркер. Подождём результатов второго. Скажите, кстати, у вас найдётся место, где мы сможем побеседовать с вами и кое с кем ещё по-настоящему конфиденциально? Без малейших опасений?
– Да здесь и можем. С гарантией… – и осёкся, встретившись взглядом не с Катранджи даже, с Кристиной.
Звук подъехавших с до предела сброшенными оборотами моторов автомобилей за общим шумом не расслышал никто, кроме неё и Герты.
Девушка перевела свои глубокие, чарующие глаза на Ибрагима и с потешной миной глубоко вздохнула. Только что руками не развела.
Калитка открылась, в неё вошли Уваров и Окладников, во всем блеске военной формы. Тремя шагами сзади – Анастасия и Марина.
– Вот и вся ваша гарантия, – спокойно констатировал Катранджи. – Если это, допустим, жандармерия, вы нас защитили?
– Если бы это была жандармерия или полиция – я бы вас точно защитил. Вернее сказать – они бы сюда без предупреждения и не приехали. А если приехали и вошли без шума – их заслуга, но немножко и наша…