– Это кого угодно может ввести в стресс, – с трогательной лояльностью настаивает Люк. – Тебе не следует себя принижать.
Но, по правде говоря, я считаю, что Шери озабочена вовсе не работой. Иначе огромное количество тайских закусок, соте из говядины, не говоря уже о пиве, которое мы выпили, помогло бы ей. Но этого не случилось. Сейчас она была такой же злой, как и до ужина. Она даже не хотела идти в «Хониз». И собиралась отправиться прямо домой. Чаз практически заставил ее сесть с нами в такси, не дав ей поймать другую машину.
– Не понимаю, – сказал Чаз, когда Шери между переменой блюд вышла в туалет. – Она явно не в своей тарелке. Но когда я спрашиваю ее почему, она говорит, что все в порядке, и просит оставить в покое.
– То же самое она говорит и мне, – вздохнула я.
– Может, это гормональное, – выдвинул предположение Люк, ему лучше знать, ведь он столько времени посвящает всей этой биологии.
– Шесть недель? – покачал головой Чаз. – Это длится ровно шесть недель. С тех пор, как она нашла работу и переехала ко мне.
Это моя вина. Если бы я поселилась вместе с Шери и не предала бы ее, переехав к Люку, ничего такого не было бы…
– Если ты считаешь, что можешь лучше, – говорит Чаз, толкая к ней песенник, – может, сама попробуешь?
Шери смотрит на черный переплет, оказавшийся у нее под носом, и холодно говорит: – Я не пою под караоке.
– А мне припоминается, – замечает Люк, изгибая Оровь, – что это не так, во всяком случае, на некоторых свадьбах ты пела.
– Там был особый случай, – возражает Шери. – Нужно было помочь одной болтушке.
Я моргаю. Болтушке. Я, конечно, знаю, что это правда… но я же исправляюсь. Я же НИКОМУ не сказала, что встретила Джилл Хиггинс. И мне удалось сдержаться и не сообщить Люку, что любовник его мамы (если он действительно тиковым является, в чем я все меньше и меньше сомневаюсь) вчера звонил опять. Я – настоящий кладезь ценнейшей информации!
Но я решаю не давить на Шери. Все-таки я оставила ее в беде.
– Да ладно тебе, Шери, – говорю я и тянусь к песеннику, – сейчас я подыщу для нас что-нибудь забавное.
– Я – пас, – отвечает Шери. – Слишком устала.
– От караоке нельзя устать, – говорит Чаз. – Просто встаешь и читаешь на экране текст.
– Я слишком устала, – еще категоричнее повторяет Шери.
– Слушай, – уговаривает ее Люк, – кому-то все равно придется встать и спеть, иначе Фродо затянет еще одну балладу, и я перережу себе вены.
Я пролистываю песенник.
– Я спою, – говорю я.- Не могу допустить, чтобы мой парень покончил с собой.
– Спасибо, сладкая моя, – подмигивает мне Люк. – Как мило с твоей стороны.