Выждав несколько секунд, «антидиверсанты» подходят ближе к месту побоища. Снайперы, оставаясь в тени, контролируют пространство, на случай, если в темноте затаились еще «гости». Так и есть — за углом тьма сгустилась больше обычного, но на зеленоватом фоне ночного прицела видно испещренное полосами лицо и тепловой блик на ствольной коробке штурмового карабина. На этот раз русский снайпер был быстрее — снова шипит рассерженной гюрзой ВСС, выпуская девятимиллиметровую смерть. Наемника отшвыривает в тень, раздается гортанный вскрик — одна из пуль «винтореза» рикошетит от автомата наемника и уж потом бьет его в лицо.
А тем временем снова рассыпавшиеся спецназовцы все-таки подбираются к месту побоища. Там остался один «временно живой». Его бесцеремонно сковывают наручниками и отволакивают в темноту…
Другой группе повезло меньше. Они прошли по улице не более двухсот метров, когда идущий впереди боец подорвался на противопехотной мине. Его нога задела жесткий «усик» взрывателя, торчащего из придорожной травы, под подошвой ботинка что-то щелкнуло… Взрыв был негромким, да и заряд взрывчатки в противопехотной мине был небольшим. Ногу не оторвало, но ступню изуродовало — на это и был рассчитан адский механизм — не убить, а покалечить. Солдат с протяжным стоном завалился навзничь и завыл на одной ноте. Его товарищи быстро наложили жгут выше и вбили в бедро шприц-тюбик промедола. Пришлось возвращаться.
Давнишний капитан-хирург только головой покачал, глядя на окровавленную изуродованную культю.
— Ну, что ж, боец, я рану почищу, но потом все равно придется ампутировать, — и уже санинструктору: — Коли анестезию и дай мужику кружку спирта. Больно будет…
А в соседнем доме, в полицейской управе, шел другой разговор.
Полковник Симонов глядел на что-то с яростью тараторящего наемника. На его окровавленном лице застыла гримаса ярости.
— Что он говорит?
— Что ничего не скажет, и можете его пытать, проклятые собаки, — пожал плечами офицер-переводчик.
— А нам и на хер не надо его уговаривать. Док, вколи ему «сыворотку правды».
Скоро полковник знал все: и количество наемников, и их вооружение, и даже личный счет наемника в банке на Каймановых островах.
Все разведгруппы были отозваны, рисковать людьми больше не было необходимости. Полковник Симонов и остальные офицеры принялись изучать районы города и крепость по спутниковым фотографиям и электронным схемам, отображающимся на экране портативного ноутбука. Отрядный компьютерщик уже скорректировал данные в соответствии с показаниями пленного, а теперь уже «пущенного в расход» за ненадобностью «языка».