— Моя мать, — сдержанно произнес он. — Мама, мисс Эстон.
Миссис Ферс оказалась маленькой и стройной, ее одежда, созданная Францизом, была «от кутюр» до последнего дюйма. Белые волосы были безукоризненно уложены. В глазах застыли безнадежность и настороженность, а когда она заговорила, то Клеон услышала высокий плачущий голос ребенка, которого годами не замечали и который жаловался, чтобы привлечь к себе внимание. Рукопожатие нельзя было назвать энергичным. Это было больше всего похоже на прикосновение пальцев.
Клеон улыбнулась, подумав: «Должен же кто-то рано или поздно улыбнуться. Кажется, здесь никто не собирается хоть немного согреть этот арктический климат».
Эмили Ферс не сочла нужным побеседовать с Клеон. Вместо этого она обратилась к сыну.
— Твой отец подойдет через несколько минут. По крайней мере, он так сказал, но ты же знаешь, что он никогда не делает ничего вовремя.
— Садитесь, мисс Эстон, — сказал Эллис со вздохом. — Кажется, мы можем долго прождать. — Он медленно пошел к окну, доставая на ходу сигарету. Ферс все еще нервничал. «Если он не может расслабиться в доме у родителей, то как, — рассеянно думала Клеон, — сделать это мне, совершенно чужой здесь?»
Открылась дверь, и вошел Франциз. Эллис представил их с Клеон друг другу, наблюдая за рукопожатием. Франциз вложил в этот жест не больше дружелюбия, чем его жена.
Его волосы были седыми и длинными. Он был среднего роста («И как это их сын вырос таким высоким?» — подумала Клеон.), а его лицо, хоть и привлекательное для мужчины такого возраста, выглядело холодным и безжизненным. Неужели таким станет его сын, достигнув зрелых лет? Он уже на пути к этому. Она придержала свои мысли и снова изобразила улыбку.
Улыбка была проигнорирована и погасла на губах. Холодные голубые глаза с подозрением и неодобрением изучали Клеон. Он смотрел на нее, как ребенок на незнакомого человека, стоящего на крыльце и собирающегося вторгнуться в его дом. Его глаза, пока он рассматривал Клеон, слегка моргали, как у только что появившегося из темноты человека, которого беспокоил яркий свет.
Он уселся и так же, как его жена, ждал. Клеон почувствовала отчаяние. Кто-то должен был разорвать эту удручающую тишину. Как насчет погоды? Их здоровья? Ее работы?
— Этот дом, — с нарочитым энтузиазмом произнесла Клеон, — он чудесен. Просто великолепен.
Миссис Ферс беспокойно шевельнулась, проявив наконец определенную заинтересованность.
— Вам нравится? Он слишком велик, — прорыдала она. — Мне хотелось бы переехать и отделить деловую часть, место работы мужа, от нашей частной жизни…