Эмили, мать Эллиса, возглавляла свой кружок в другом конце зала и выглядела элегантно-озабоченной в одном из творений своего мужа. Очень благородное белое платье, открывавшее шею, смягчало обычно недовольное выражение, придав ее чертам редкую красоту.
Клеон начало беспокоить долгое отсутствие Рика, и она принялась высматривать его среди гостей.
— Мисс Эстон? — Звук этого голоса пробудил ее к жизни. Его руки, приглашая на танец, были приподняты, и ее повлекло к нему так же неудержимо, как ручей, впадающий в бурную реку. Приглушенный свет и зазвучавшая песня о любви вызвали у Клеон мучительные воспоминания.
Эллис что-то говорил, но смысл слов не сразу дошел до Клеон.
— Вам идет платье от моего отца. Конечно, этого могло бы и не случиться — как я и предсказывал, вы должны были измениться, чтобы соответствовать его утонченности.
Клеон посмотрела на Эллиса, как бы умоляя хотя бы его понять ее.
— Глубоко внутри я все та же. Можете вы это понять?
Он просто улыбнулся, как будто ему было лучше знать, и немного погодя спросил:
— Как Айвор?
— Спасибо, хорошо.
— Вы его еще видели?
— Он приедет на выходные.
Немного помолчав, Эллис спросил:
— Когда вы собираетесь пожениться?
Клеон пожала плечами:
— Теперь уже, наверное, скоро. — Она пыталась понять его реакцию.
— Очень мудро, — только и сказал он.
Клеон оступилась, и его руки, почувствовав это, сжались, чтобы поддержать ее. Однако рука на ее обнаженной спине была холодной и бесстрастной, как у случайного знакомого. Под эмоциональным влиянием музыки Клеон закрыла глаза и снова услышала мучительную настойчивость его голоса в ту ночь, когда он уговаривал ее. Она любила его, он был необходим ей, но, прислушавшись к своей гордости, она прогнала его.
Когда она заметила, как Эллис и Карин обменялись улыбками, оказавшись рядом, гордыня, восторжествовавшая той ночью, снова прошептала: «Ты была права, отвергнув его».
Музыка закончилась, но Эллис не отходил от Клеон. Он усадил ее, дал бокал и сел рядом. «Зачем?» — спрашивала она себя. Потом ее мозг оцепенел, наткнувшись на ответ. На ней было платье от Франциза. Разве он не говорил об этом? Теперь на время она получила свою долю драгоценного внимания сыночка, его нежные слова, улыбки. Это все равно что быть выхваченной из темноты светом автомобильных фар — все что угодно, лишь бы привлечь внимание к «настоящему Францизу».
Рик сидел один и хмурился, потом поднялся и неустойчивым шагом обошел зал. Он остановился перед Клеон, взял ее за руку жестом собственника и потянул за собой.
— Заблудилась? — проворчал он пьяным голосом и пошел, подталкивая ее перед собой.