— Врешь, собака нечестивая! — взвизгнул потерявший самообладание верховный жрец. Он подскочил к Учителю, пытаясь вцепиться в его горло своими жилистыми руками — не стар, да и не слаб был верховный жрец Иф! Но, на свою беду, он не знал, что Ис был институтским чемпионом по самбо. Впрочем, о том, что такое институт и что такое самбо, жрец тоже не знал. Поэтому ошеломленный служитель культа, едва не вылетев в окно, оказался в дальнем углу комнаты. Ис глянул в окно, там толпились сторонники верховного жреца.
Ис отметил, что наместник знаком остановил вбежавших солдат.
Липпин спокойно и с интересом следил за происходящим, ничуть не сочувствуя поверженному Ифу, который теперь опасался приближаться к Учителю.
— Продолжим. По моим сведениям, ты явился в Благословенную землю несколько лет назад из Черной земли и стал проповедовать. Да и врачевать. Это даже похвально, — улыбнулся Липпин, что ему явно не шло.
— Я пришел из Черной земли в Рет, а полгода назад — сюда, — подтвердил Ис, кося краем глаза на окно — там снова усилился шум.
— Его изгнали из Рета! — шипел, как прижатая змея, жрец. — Что бы он ни говорил, он — уроженец Рета и подсуден нашим законам! А в Черной земле он много лет скрывался от гнева нашего храма.
— Наместник, здесь ошибка, если это ошибка, а не желание заставить меня отвечать за другого. Я слышал о том человеке, говорят, он даже похож на меня. Этим хочет воспользоваться Иф! — впервые Учитель назвал жреца не по титулу.
— Ты не ответил на мои вопросы.
— Охотно отвечу: я не люблю читать проповеди. Но если кто-нибудь доискивается истины и спрашивает меня, я отвечаю.
— Что мне истина, — уже другим, брезгливым тоном, прерывая Иса, повторился наместник, — еще раз ответь, призывал ли ты к бунту, объявлял ли себя царем и Мессией?
— Я уже говорил: в Мессию не верю, к царской должности отношусь без симпатии. А вот у верховного жреца есть причины подстрекать к бунту, — улыбнулся он шипящему, как масло на сковороде, Ифу, — ему до сих пор снятся серебряные подсвечники, увезенные из храма в столицу Империи!
Липпин жестом остановил Иса — слишком памятным было ограбление Храма:
— Хватит! Но люди бегут за тобой и орут: «Мессия»! И это смущает народ.
— За мной этих криков не было.
— Последнее. Где твои люди, ушедшие в пески?
— У меня нет никаких людей.
Липпин на минуту задумался.
— Верховный жрец, кликни своих из храмовой стражи, пусть уведут отступника и смутьяна — отдаю его в твои руки. И все, что ты с ним сделаешь, меня не касается.
Но наместник напрасно не посмотрел за окно — там снова шла свалка!