прижимались друг к другу в надежде согреться в суровом российском холоде, Советы перебросили войска от китайской границы, призвали огромное количество новых солдат и сплачивались для контрнаступления.
Хотя немцы нанесли Советам огромные потери, сама немецкая армия и ее союзники, насчитывавшие к концу лета 60 000 итальянских пехотинцев и кавалеристов, также понесли тяжелые потери в людях и материальной части. К концу сентября, когда Карл фон Кунов попал в группу армий Юг на замену выбывшего офицера, немецкие потери составляли приблизительно 535 000 офицеров и солдат — примерно 15 процентов от общей численности Вермахта на Восточном фронте в 3,4 миллиона человек. К тому времени, когда он достиг 198-й пехотной дивизии, она практически достигла пика своего продвижения на тот год и уже была занята отражением энергичных контратак противника.
Вспоминает Карл фон Кунов…
В конце весны 1941 года моего полковника направили в часть, которая должна была принять участие в операции на Восточном фронте. На прощание я провел почетным строем свой саперный взвод перед его апартаментами. Полковник оценил это с удивительным дружелюбием и пожал мою руку, что он редко делал.
Однажды в моем присутствии командир роты протянул свою руку полковнику, который в ответ выдал: «Сделайте мне одолжение и ждите, пока я сам не протяну вам свою руку, прежде чем вы сунете мне свой плавник!» Возможно, расставание с красивой Францией и, возможно, расставание с нами сделало его более мягким!
Несколько раз во время войны я писал ему и всегда получал хорошие, добрые ответы. В конце 1944 года он стал генерал-майором и принял командование дивизией охраны. Он вышел в отставку в январе 1945 года, и после войны он жил в Берлине.
Несмотря на все его раздражающие манеры, мне в некоторой степени нравился циничный старый карлик; так или иначе он всегда немного напоминал мне моего эксцентричного старого командира роты Эрвина М. времен моих солдатских дней в Восточной Пруссии.
На некоторое время, пока я еще был во Франции, меня направили в Туре на курсы командиров рот. Тогда мне подвернулась возможность посетить всемирно известные замки в долине Луары. За последние недели пребывания во Франции я также посетил Париж, Руан, Анже и Ле-Ман. Так как я был восточным пруссаком, который в прошлом почти не пересекал границ родины, эта поездка была для меня изобилием новых впечатлений.
Наш полк был на несколько недель перемещен от побережья в глубь страны. Полковой штаб был расквартирован в замке изготовителя знаменитых на весь мир ликеров. Отношения между владельцем замка и его семьей и нашими солдатами были дружественными и благоприятными, и это было взаимно. Так было почти по всей Франции, но особенно очевидно в Нормандии; по историческим причинам люди там не очень любили англичан, таким образом, у нас был общий антагонист.