«У него взгляд разочарованного старика», — вяло подумал Баррет.
«Тут не ребенок, а то, что греки называют nanos — взрослый человек-карлик», — с отвращением понял он.
Карлик с лицом ребенка уже отвернулся, холодно задев пирата мимолетным вниманием.
— Тэдди!
Малыш вроде бы нехотя, но довольно проворно побежал на женский зов. Фигурка дамы стояла в полупрофиль к Баррету. Склоненную голову женщины прикрывал чепец с лентами, завитые светлые волосы слегка выбивались из-под него. Темное, богато отделанное кружевами платье оставляло открытой высокую шею.
«Господи, это же Саммер. То-то слышал, что Форстер перебрался на Ямайку».
— Пэм! — заорал Баррет.
Женщина резко обернулась, потом попятилась, придерживая длинный шлейф, и исчезла за дверью.
Два огромных дога — звери мраморной масти — уже неслись скачками через газон.
«В доме наверняка полно рабов, если я останусь, то будет стычка и разразится скандал, я потеряю возможность появиться тут снова».
Баррет заставил себя отступить. Он уходил, прислушиваясь к хрипению псов по ту сторону решетки. Через два квартала капитана догнал запыхавшийся пожилой негр.
— Постойте, сэр моряк.
— Чего тебе понадобилось? Проваливай отсюда, парень. Видишь ли, я сегодня очень зол и не расположен к беседам.
— Моя госпожа, миссис Форстер, приглашает вас на обед.
— Когда?
— Завтра в два часа пополудни.
— Значит, через четыре склянки после того, как на судне просигналит рында. Ладно, скажи своей хозяйке, что я приду, если, конечно, найду для нее время. И не забудь убрать псов — мне не нравится их масть.
Шокированный лакей окинул пирата беспокойным взглядом.
— О вашем отказе не может быть и речи. Это очень важное дело.
— Дела на судне для меня важнее.
— Так вы не придете? Что передать госпоже?
— Передай, что капитан подумает.
Баррет вернулся к себе на «Синий цветок» так же, как и ушел, — в одиночестве. Лейтенант Брасье оказался на месте. Он, стараясь ничем не выделяться, стоял у борта и тихо разговаривал со Смоком. Тот громко и охотно ржал над какой-то шуткой француза.
«Что мне делать-то? — уныло подумал Баррет. — Если я не приду, то так и не узнаю, чего от меня хотели, а если заявлюсь в дом Форстера, то, пожалуй, сам за себя не ручаюсь — переломаю там все. Хотя что значит для меня какая-то миссис Памела Форстер? Да ровным счетом ничего. К черту Памелу. Я приду и заявлю ей об этом прямо в лицо».
Ночью тихо поскрипывало дерево бортов, как будто по судну бродил кто-то невидимый.
Утро занялось довольно тускло. Слабая волна трогала обшивку, пленка пролитого кем-то масла жирно блестела на воде. За бортом болтались очистки фруктов.