Под окном стоял какой-то ящик, или что-то похожее. Маша взобралась на него.
– Господи, помоги мне, – прошептала она.
Девушка вся дрожала: частью от холода, а частью от страха. Затем она заглянула в окошко.
– Помоги мне, Отец Небесный, – испуганно шепнула она.
Ей чудилось, чудилось… Нет, это невозможно! Это кажется ей! Сейчас тут будет ее венчание, и все готово. Алексей договаривается о последнем, что им необходимо, но…
Но в церкви будто пели. Она не видела никого, ни одного человека, но слышала, несомненно, слышала голоса! Там отправляли службу…
«Не может быть! Ведь сейчас ночь, – с ужасом подумала Маша. – Да что поют-то?… Заупокойная! – Она даже вскрикнула. – К худу, ох, к худу!… Да нет, почудилось… Почудилось!»
И, не желая более испытывать судьбу, она быстро спрыгнула вниз и отбежала в сторону.
Некогда бытовало такое поверье, Маша часто слышала о нем, что, ежели кто ночью, в глухую Святочную полночь, подойдет к церкви, тот узнает свою судьбу. Услышишь свадебное пение, то, что надеялась нынче услышать Маша, – к добру, веселью, замужеству. Услышишь заупокойное – к смерти…
Конечно, теперь уже не Святки. И не полночь сейчас, но как страшно стало Маше. Да и что это было? Откуда взяться заупокойной службе? Не было же никого в церкви! Обман ли то встревоженного воображения? Или?…
Маша кое-как успокоила себя, заявив вслух, что не верит в подобные суеверия. И в гадания. Вот зеркало же ей нагадало Никиту, а она нынче станет женой Алексея! К тому же, верно, кто-то и в самом деле пел, а ей и почудилось «Со святыми упокой…».
Тут на двор выбежал Лович и махнул Маше рукою. Призвал ее к себе. Девушка быстро побежала к церковной двери, ожидая встретить за ней тепло, покой и счастие.
А дверь за ними затворил шафер, один из приятелей Ловича, офицер его же полка. Это именно он, развлекаясь, решил перед брачным торжеством во весь голос напеть то, что и услышала Маша. Он никак не думал, что невеста услышит его. Сия шутка казалась ему смешной и уместной, и была поддержана вторым шафером и актером, уже одетым в рясу…
Итак, за молодыми людьми затворились двери церкви, а тем временем…
Лович ошибался, когда говорил о том, что пока никто ничего не знает об их побеге. Возможности сохранить произошедшее в тайне у молодых людей уже не было. Глебовы, отец и сын, уже знали о происшедшем. И вот как это произошло.
К дому Глебовых подъехал верховой. Громким стуком и криками он перебудил всех обитателей усадьбы. Михаил Федорович, едва накинувши халат, выбежал из комнаты:
– Что случилось? – воскликнул он, увидев не кого иного, как Никиту Александровича.