— Давай обратно к театру, малыш. И не гони по дороге, — весело пропел я, обращаясь к Джимми, и сунул ему сигару. Жизнь была прекрасна. Я тоже куплю себе лимузин и приглашу Джимми работать на меня. Но я не буду обращаться с ним как с шофером. Я буду обращаться с ним как с равным, как с достойным человеком. Он отличный парень. Да. И я тоже отличный парень. И еще я тщеславный ублюдок! Я взял Долорес за руку и начал без тени сомнения:
— Долорес, дорогая, этот день станет самым счастливым в моей жизни. Я никогда и ни с кем не чувствовал себя так хорошо и уютно, как с тобой, моя дорогая.
Она улыбнулась, теребя мою руку, и ответила:
— На самом деле? Я рада.
Ее ответ и улыбка были восприняты мной как признаки того, что все уже в принципе решено, и я пошел напрямик:
— Долорес, дорогая, я люблю тебя. Я хочу на тебе жениться.
Полностью отдавая себе отчет в своих действиях, я обнял ее одной рукой и попытался поцеловать.
Охнув от неожиданности, она отпрянула от меня и удивленно сказала:
— Но мы почти совсем не знаем друг друга. Кроме того…
Я не дал ей договорить.
— После нашей свадьбы мы узнаем друг друга гораздо лучше и…
Она перебила меня и спокойно произнесла:
— Мне уже давно надо было поговорить с тобой. Впрочем, думаю, что это можно сделать и сейчас. Ты не дал мне закончить как раз тогда, когда я хотела сказать, что уже обручена и собираюсь выйти замуж. Кроме того, я уезжаю в Голливуд. У меня заключен контракт на время съемок картины, и я надеюсь, что мне удастся там остаться.
— Что? — растерянно, спросил я. — Когда ты уезжаешь?
— В воскресенье вечером.
Мне показалось, что я тону. Что во мне не так? Почему я ей так противен? Какая причина разрушила то прекрасное настроение, в котором мы находились? Она уже не была той приветливой Долорес, что сидела рядом со мной всего минуту назад. Теперь она была холодной и отчужденной. Почему? Ведь казалось, что совсем, совсем недавно наши чувства были обоюдны. И вот теперь такое ее поведение. Я не мог этого понять. Может быть, она просто дразнит меня?
— Башка, прежде всего, я никогда не знала тебя по-настоящему. Я не знала, что ты такой… Такой славный мальчик.
— Мальчик? — упавшим голосом переспросил я.
— Ладно, что вы такой славный джентльмен. Так лучше? — Она вежливо улыбнулась.
— А что ты думала обо мне?
— Ну, мне бы не хотелось этого говорить, но если по-честному, я представляла тебя совсем не таким.
— А зачем представлять? Ты за все эти годы ни разу не дала мне возможности показать, какой я на самом деле.
— В конце концов, давай реально взглянем на вещи. Я запомнила тебя, как… — Она рассмеялась, но затем увидела выражение моих глаз. — Ох, прости меня, Башка. Я смеялась не над тобой, но ты был… — Она вздохнула. — Ладно, я запомнила тебя… запомнила тебя… весьма порочным.