— Будешь с ними в машине, пока не позовем.
Простак постучал в дверь склада на Вест-стрит условным стуком — два сильных и три слабых удара. Макс вынул из кармана монету и стал царапать ею стену, нетерпеливо приговаривая:
— Ну открывайте же скорее, открывайте.
Массивная дверь медленно открылась внутрь, и на нас пахнуло зловонием. В складе стояла кромешная темнота. Макс прошипел:
— Какого черта вы не включаете свет?
У порога появилась невысокая, худая фигура. Человек нервно покашлял и судорожно выдохнул:
— Это ты, Макс?
— Да, Херринг. А ты ждешь кого-нибудь еще? Тень Бешеного Мика? — зловеще пошутил Макс.
— Нам нужно быть осторожными. Сам знаешь, Макс, у нас тут много всяких ценных вещей, — проныл Херринг.
— Но у тебя тут должны быть охранники? — рявкнул Макс. — Где они, черт побери?
— Мы здесь, Макс, — раздался чей-то голос из-за полуоткрытой двери.
Херринг зажег карманный фонарик. Его луч выхватил из темноты фигуры пятерых людей, полукругом стоявших вокруг входа. У двоих были ручные пулеметы.
— Где же вы, ребята, были вчерашней ночью, когда Хоган отправился в поездку без охраны? — издевательски спросил Макс.
— Спроси Херринга, — посоветовал раздраженный голос. — Он за все отвечает. Он дает приказания. Мы были здесь. Мы даже не знали, что собираются отправлять груз.
— Хорошо, хорошо, — примирительно заметил Макс. — Это ты, Малютка Дятел?
— Да, Макс, — ответил раздраженный голос.
— Хорошо, давайте пройдем в контору, — сказал Макс.
Следуя гуськом за Херрингом, несущим фонарь, мы проделали извилистый путь, преодолевая по дороге различные препятствия. Со всех сторон высились груды принадлежащих Обществу товаров: тысячи упакованных игровых автоматов, огромные стеллажи с ящиками и коробками с отечественными и импортными алкогольными напитками. Эти горы ящиков поднимались до самого потолка. Здесь же были и сотни стальных канистр, наполненных чистейшим спиртом, только недавно произведенным в Нью-Джерси на принадлежащих Обществу подпольных дистилляторах.
Мы ощупью пробрались между гигантскими пирамидами из бочек с черной патокой, которую обычно используют для производства дешевого рома.
За моей спиной Простак успел произвести в уме кое-какие подсчеты:
— Тут валяется на миллион долларов всякого барахла. Верно, Башка?
— Миллиона на два, мой мальчик, — ответил я.
Херринг открыл дверь и зажег в комнате свет. После густых сумерек склада мы почувствовали себя так, словно вышли на залитый солнцем пляж из темной кабинки для переодевания. Некоторое время мы могли лишь беспомощно щуриться друг на друга.