Беатриса понимала, что, пока кто-нибудь из бывших знакомых Хоупа не признает его, нельзя утверждать ничего определенного. Продолжая размышлять вслух, она покачала головой:
— Хорошо, но сейчас это не имеет почти никакого значения. Не важно, кто перед нами, наш долг позаботиться о нем.
Беатриса отдала распоряжения слугам, поручений хватило всем. К тому времени подоспел врач — дядя Реджи не забыл послать за ним. С ним Беатриса подробно обсудила состояние больного. По совету врача главный повар приготовил больному овсянку. Кроме того, врач посоветовал быть внимательнее к больному. Чаепитие к тому времени уже давно закончилось. Оставив так называемого лорда Хоупа под присмотром верного Генри, Беатриса спустилась вниз, в синюю гостиную.
Гостиная была пуста. Только мокрое пятно на ковре напоминало о драматических событиях, развернувшихся здесь совсем недавно. Беатриса молча взглянула на пятно, затем перевела взгляд на портрет виконта Хоупа.
На картине он выглядел таким юным, жизнерадостным и беззаботным! Она подошла поближе — ее будто влекла к портрету какая-то невидимая сила. Впервые этот портрет Хоупа она увидела в девятнадцать лет. В тот вечер она только что приехала в Бланшар-Хаус со своим дядей, новым графом Бланшаром. Было довольно поздно. Ее провели в спальню, но возбуждение от поездки, большого шумного Лондона, обстановки роскошного дома никак не давало уснуть. Она все ворочалась с боку на бок, затем не выдержала, встала, надела халат и спустилась вниз.
Беатриса хорошо помнила, как сначала заглянула в библиотеку и рабочий кабинет. Как, крадучись, шла по коридорам, сама не зная куда и зачем, пока не оказалась возле этой самой картины. Видимо, сама судьба привела ее к ней. Как и тогда, она стояла всего в шаге от портрета виконта Хоупа и не могла оторваться от этих веселых искрящихся глаз. Слегка прищуренные, озорные, они светились добротой. Затем она внимательно, в очередной раз, посмотрела на это лицо — чувственно изогнутая верхняя губа, густые черные волосы откинуты назад.
Он стоял, прислонившись к дереву. На согнутой руке небрежно лежало охотничье ружье, возле ног расположились два спаниеля и преданно заглядывали ему в глаза. В чем они провинились? Такие добрые, милые и славные.
Интересно, что она испытывала те же самые чувства, когда впервые разглядывала этот портрет. Возможно, первое впечатление до сих пор живо в ее душе. Сколько ночей она провела перед портретом, мечтая о сильном и смелом мужчине, который, в конце концов, появится в ее жизни и полюбит ее такой, какая она есть! В ночь накануне своего двадцатилетия, возбужденная, она тайком пробралась к портрету, словно ожидая какого-то чуда. Тогда она впервые поцеловалась, а потом часто приходила сюда, чтобы разобраться в своих чувствах. Смешно, но сейчас она почти не помнила лица юноши, который так неопытно впервые коснулся ее губ. И вот теперь, когда вернулся искалеченный войной Джереми, она часто приходит сюда.