Джули ушла из кухни, и вскоре послышался звук льющейся в душе воды.
— Я душ принимаю! — крикнула из кабины Джули. — Так что, будьте добры, не выходите в прихожую.
— Ни малейшего намерения тебя беспокоить, — откликнулась Анита.
Винни накрыла на стол и разлила по стаканам сок. Когда вода перестала литься, все услышали, что Джули плачет.
— Не знаю, смогу ли я выдержать это еще хоть одну минуту, — сказала Анита, постучав ногтями по стойке.
— Дай ей время. — Джим наливал на сковороду блинное тесто.
— Время? — повторила Анита, указывая пальцем на прихожую. — Я полжизни этой девчонке отдала.
— Вот и хорошо. — Джим подмигнул Винни.
— Хорошо? Хорошо, черт возьми! Я на самом, на самом деле устаю от всего этого!
— У тебя прическа здорово смотрится, мам, — сказала Винни.
— Еще бы! Она стоит столько же, сколько продукты на целых два месяца.
В кухню вернулась Джули. Мокрые волосы облепили голову, вода с их кончиков стекала на красную футболку, так что та потемнела на плечах. Винни увидела, что отец шлепнул на тарелку блинчик в форме кривобокого «Д».
— «Д» — для моей драгоценной, — произнес он.
Его слова заставили Винни задуматься о том, что же случилось с обручальными кольцами.
Лимузин вызвал некоторое напряжение. Сначала водитель отказался подъехать к самому дому: он сказал, что его должны были предупредить о грунтовой дороге, что ветки поцарапают краску. «Джули не пойдет по грязной грунтовой дороге в свадебном платье, черт бы его побрал, — сказала Анита мужу. — Заставь этого водителя подвести его дурацкую машину прямо к дому». Лимузин — эта идея принадлежала Аните.
Джим, который выглядел розовым и начищенным в смокинге, взятом напрокат, вышел из дому и поговорил с водителем. Через несколько минут он спустился в подвал и поднялся оттуда с секатором для живой изгороди. Затем они с водителем скрылись в конце въездной аллеи, а еще через несколько минут лимузин подъехал к дому. Джим приветственно махал всем с переднего сиденья.
Брюс появился у дома с видом совершенно больного человека.
«Тебе нельзя видеться с невестой до свадьбы! — крикнула ему из окна Анита. — Брюс, господь милосердный!» Она бросилась к двери, но Брюс уже вошел, и, когда Анита увидела его лицо, она остановилась посреди фразы. Джули, подошедшая за ней, тоже ничего не сказала.
Джули с Брюсом вышли на лужайку за домом, которая была не столько лужайкой, сколько поляной, вся в корнях и сосновых иглах. Винни смотрела в окно вместе с мамой. Джим вышел из лимузина, зашел в дом и смотрел в окно вместе с ними. Джули выглядела точно картинка с рекламы, стоя у куста восковницы в своем свадебном платье с белым шлейфом, который был сложен вдвое, но все равно развевался позади нее, ведь он был длинный, целых шесть футов.