7
Таксист двусмысленно и сочувственно ухмылялся, глядя в зеркало заднего вида, в котором я отражался, блаженно закрывающий глаза. Утром обнаружил, что этюдник и краски я забыл в лавке. Дверной проем магазинчика специй был занавешен ковром, но, словно почуяв меня, занавесь приоткрылась на ладонь, и я вошел в помещение. Продавец приветственно качнул чайником в протянутой руке. Вновь мы грызли арахис в клубах тягучего молочного дыма, складывающегося в причудливые узоры и фигуры диковинных животных. Перед моим уходом хозяин достал из коробки карандаш и на клочке бумаги нарисовал зигзаги, что-то приписав под ними. И презентовал сигарету с особой начинкой.
Горничная перевела надпись: «Хочешь в горы? Только там рай. Если — да, то приходи с вещами». — Вот, что было написано. Этой ночью мне было совсем не страшно: Раки превратились в чудесных драконов и взлетели в темное, звездное небо, звеня прозрачными перепонками крыльев. Песок стал мягкой коричневой глиной, и она приняла меня, когда я упал на нее ничком. Внезапно змеиное тело заслонило крупный жемчуг звезд и, повернув ко мне голову, змея склонилась над моим лицом. Щель ее рта разошлась и, открыв круглое отверстие, низвергла на меня белый дым, который осел на мне молочной росой. Я проснулся.
На этот раз в лавке было особенно темно. Я стоял у входа, не решаясь сделать еще хоть шаг. Рука лавочника коснулась моей, и я, как слепой, двинулся, держась за нее. Когда он отнял у меня руку, я догадался зажечь зажигалку и увидел, что продавец стоит у прилавка и упаковывает большой кальян в полотняный мешок. Взяв сумки, мы вышли. После ночной темени магазина солнечный свет ослепил меня.
На вокзале, оставив меня в зале ожидания, лавочник отправился покупать билеты. Пока он ходил, ко мне подошел чумазый ребенок и стал просить деньги. Я дал ему мелочь из кармана. Как стая голодных волчат, ко мне бросилось еще несколько ему подобных. Я был оккупирован ватагой оборванных грязнулек с хитрыми лицами. Тоскливо-заученно тянули они фразу «Мистер, доллар». Меж тем их глаза были обращены вверх или в сторону, как у нерадивых учеников, повторяющих надоевшую зубрежку урока. Они тыкали потные ладошки в меня, тянули за одежду, дергали хлястики сумки и шнурки. Их поведение напоминало русалочьи игры с заблудшим путником. Их развлекала моя растерянность. Громкий крик вспугнул цыганят и, они бросились врассыпную, словно бусины с разорванной нити, раскатились среди людского стада. Мой спаситель-лавочник, кроме билетов, держал в руках еще и объемистый пакет.