— Ирак, конечно. Во-первых, президент обвиняет нас в предоставлении неверной информации. Он упрекает нас в том, что мы не сумели убить Осаму бен Ладена до его великого пиар-действа. Нам ставят в вину, что обе эти неудачи, соединившись, привели к провальной, затянувшейся войне. Как будто это именно мы, а не кто-то еще, указали ему на Ирак. Мы защищаемся, предоставляя факты — факты, я подчеркиваю, — и тут вдруг союзники президента в Конгрессе начинают проявлять к нам странный интерес. Какое совпадение! Один за другим создаются специальные следственные комитеты. Знаете, если задаться целью, потратить некоторую сумму денег и присмотреться как следует, в любой организации можно найти грязь. Это тоже факт, с которым никто спорить не станет.
Настоящую бомбу бросил в апреле 2006-го республиканец из Джорджии Харлан Плезанс. Он возглавлял второй специальный комитет по расследованию, который, опираясь на результаты работы первого комитета, сосредоточил внимание на финансовых вопросах. Получив доступ к бюджету ЦРУ (секретному со времени принятия в 1949 году закона о Центральном разведывательном управлении), сенатор Плезанс во всеуслышание выразил свое недоумение по поводу того факта, что Компания выделила, например, десять миллионов долларов на финансирование некоей организации под названием «Молодежная лига», военизированной группировки, базирующейся в горных районах провинции Гуйчжоу и названной в честь молодежной коммунистической организации. По прошествии трех месяцев Плезанс дал интервью Си-эн-эн, в ходе которого заявил, что подаренные китайцам деньги были частью средств, вырученных в результате проведенной во Франкфурте сделки на восемнадцать миллионов евро по продаже афганского героина, произведенного тайком пленниками движения Талибан под опекой военного командования США. «И нам никто ничего не сказал».
В Лэнгли прекрасно знали, что даже если все сказанное сенатором правда, получить такие сведения, пройдя лишь по бумажному следу, он не мог. Необходимую информацию предоставило Плезансу другое агентство. Большинство в Компании полагали, что не обошлось без Министерства национальной безопасности, хотя некоторые, и Мило в их числе, кивали в сторону Агентства национальной безопасности, с которым у ЦРУ куда более давние счеты. Впрочем, большого значения это не имело, поскольку общественность мало интересовало, откуда поступили сведения. Уж больно заманчивой представлялась сама история.
С чего бы ни началось собственно кровопускание, именно с откровениями Плезанса оно вышло на новый, публичный уровень и приобрело масштаб международного побоища. Сначала смущенные немцы свернули до минимума поддержку и отказались от участия во многих совместных операциях. Затем началась гонка. Возникающие один за другим специальные следственные комитеты требовали представить финансовые отчеты, мелкие политиканы приобретали национальную известность, а в Лэнгли приступили к уничтожению жестких дисков. Попалась на этом Луиза Уокер, машинистка, которая после длительной консультации с адвокатом пришла к выводу, что единственный выход для нее — назвать имя. Она назвала Гарольда Андервуда, чиновника невысокого уровня. Адвокат, которым обеспечили Гарольда, тоже умел убеждать.