Ощущения были другими. Он лежал позади нее, обнимая, защищая, но не только своей силой, но и своим телом. Его руки обхватили ее. Его сердце колотилось возле ее уха. Она ощутила его вздох, легко коснувшийся ее щеки.
А потом он стал шептать ей на ухо. Она не могла вспомнить, о чем он просил, Все, что она помнила, это то, что она перевернулась и стала ждать, когда он войдет.
И он вошел.
Рассудок помутился. Все потребности и желания, которые она когда-либо испытывала, угасали и вновь возрождались тысячи раз. Ее тело сделалось податливым, будто лишилось костей. Она была легкой и сильной. И потом они стали единым целым.
Она достигла высшей точки мгновенно. Аманда села на кровати, хватая ртом воздух и пытаясь убедить себя, что все это произошло от подавленных, неисполненных желаний.
Но ее тело дрожало, пульс скакал, и она могла поклясться, что все еще ощущала отпечаток его губ на своих губах. Так велико было это переживание, что, если бы в этот момент ее подняли и заставили идти, она не смогла бы сделать ни шагу.
— О Боже мой…
Аманда уткнулась лицом в ладони и заплакала. Она плакала, потому что это закончилось. Она плакала, потому что он ушел, и это оказалось всего лишь сном.
— Аманда.
Ее глаза щипало. Слезы высохли. Ей показалось, что Она снова слышит его голос, только на этот раз ближе, чем обычно.
— Аманда! Миссис Поттер, с вами все в порядке? Пожалуйста, откройте дверь. Я принес вам еду.
Она застонала и опрокинулась на постель, закрыв лицо руками. Ее охватило уныние. Не его голос она слышала, Маркуса. Она в самом деле сходит с ума.
— Оставь поднос, — сказала она. — Я не голодна.
— Пожалуйста, миссис Поттер. По крайней мере возьмите еду к себе в комнату. Мне позволено открывать дверь только раз в час. Еда остынет, если вы будете столько ждать,
Чертыхаясь себе под нос, Аманда слезла с кровати и повернула ключ. Не дав Маркусу возможности начать разговор, она взяла поднос из его рук и захлопнула дверь у него перед носом, прежде чем он успел что-либо возразить.
Поставив поднос на столик возле двери, Аманда заперлась. Не обращая внимания на соблазнительный аромат тушеного цыпленка и молодых бобов с картошкой, она вернулась на кровать, забралась под покрывало, взбила подушку и закрыла глаза. Но в ее комнате было так одиноко, так тихо. Единственными звуками были стук ее собственного сердца да тиканье часов на ночном столике. Она просунула руку между матрасом и спинкой кровати, нащупав знакомую деревянную рамку и Дримкетчер, и вздохнула. Но лишь один раз. Не стоило думать, что молния может ударить дважды.