Прозвучали последние аккорды вальса. Штангер взял ее иод руку, и они направились к столику.
— Прошу помнить… Третий танец с вами. А потом уже все… — успела шепнуть ему на ухо Хелен. Он кивнул головой.
— Коньяку! — воскликнул Штангер, увидев, что бутылка на столе уже пуста. — Почему бездельничаете?!
— И тебя разобрало? — многозначительно улыбнулся Иорст.
— Так же, как и тебя.
Выпили раз, другой. На столе увеличивалось число бутылок и приборов с закусками. Хелен танцевала с Хайденом, затем с Иорстом. Штангер не мог дождаться своей очереди. Наконец-то…
Он танцевал с воодушевлением, разгоряченный коньяком и запахом ее волос, которые почти прикасались к его лицу.
— Вы прекрасно танцуете, — прошептала Хелен.
— Благодарю за любезность.
— Обнимите меня покрепче, — прошептала она, приблизив губы к его уху, и прижалась к нему. — Я хочу вам кое-что сказать.
«Любовное признание… — что-то укололо его в сердце. — Я дурак. Этого мне еще не хватало».
— Вы любите песенку «Очарование лесов»? — медленно прошептала она ему по-польски в самое ухо так, что он даже почувствовал на лице ее горячее, прерывистое дыхание. На несколько секунд Штангер потерял ощущение реальности и не смог бы выразить того, что почувствовал: радость, изумление…
— Вы сбились с такта, — тихо сказала она, — и не ответили мне.
— Я не знаю ее мотива, — проговорил он.
— Я научу вас. — Она немного отстранилась и кокетливо посмотрела на него. Штангер прижал ее к себе и прошептал:
— Это вы?
— Не ожидали?
— Скорее бы…
— Тихо, спокойно. — Ее лицо стало серьезным. — Пленки у вас с собой?
— Откуда же? Я носил их много дней. Но на балу? Никогда бы не подумал…
— В нашей работе надо быть готовым ко всему и всегда, — с упреком сказала она, но, видя его озадаченное лицо, добавила: — Не принимайте это всерьез. А теперь слушайте внимательно. — Штангер наклонил голову к ее плечу. Хелен шепнула: — Я предлагаю изображать влюбленных. Так будет лучше всего и не вызовет подозрений. Во время танцев мы сможем перешептываться без опасений.
— А если мы действительно влюбимся друг в друга? — спросил Штангер.
— Это было бы ни к чему, — с грустью ответила она. — И пожалуйста, не смотрите так на меня.
— Халька, — отважился он прошептать ее имя.
— А вас?… А тебя? — спросила она.
— Анджей.
— Анджей, Анджеек, Ендрек, Ендрусь. У тебя красивое имя. Но к делу, Анджей. Сколько их у тебя?
— Сейчас посчитаю. Халька, Халечка, Халюсь.
— Успокойся, никакой дисциплины, — заметила она. — Я не об этом спрашиваю.
— До десятка кассет.
— Когда я смогу их получить?
— Хоть сегодня.
— Хорошо… — Она о чем-то задумалась, а потом прошептала: — Я буду здесь еще несколько дней.