Лукас снова обновил страницу. Результата по-прежнему не было.
— Что-то уж очень долго тянется, а? Уже прошло около двух минут с тех пор, как начался забег, — обеспокоенно сказал Карлос.
— Знаю, и мне это не нравится, — ответил Лукас.
— Почему же нет результата, почему же нет результата? — спрашивал Морис, не в силах справиться с нервами.
— Обычно, когда слишком долго нет результата, это значит, что две или несколько собак пришли к финишу одновременно и решение должны принять судьи, поэтому надо посмотреть фотофиниш и установить победителя. А если так и не смогут определить, какая собака пришла первой, то могут объявить одновременный финиш.
— Что еще за одновременный финиш?
— Карлос, ты правда ничего не знаешь о бегах? Это все равно что ничья, двух или трех собак объявляют победителями.
— И что будет тогда? — спросил Карлос Роберта, у которого не нашлось для него ответа.
Комната снова погрузилась в тишину, и все обернулись к компьютеру. Морис прекратил обкусывать ногти и сунул обе руки в карманы, чтобы они не тряслись.
— Дайте я попробую еще раз.
Лукас щелкнул кнопкой мыши и стал ждать. Страница обновилась, и на этот раз на ней был результат.
Когда Джордж Слейтер пришел в себя, единственное, что его окружало, была тьма. Невыносимая боль вспыхнула у него в паху. В голове стучало. Все было нетвердым. Его ноги. Тело. Память. Он попытался вспомнить, что произошло, но мозг отказывался функционировать.
«Где я? Сколько я уже без сознания? Как я сюда попал?»
Очень медленно его воспоминания стали во что-то оформляться. Стук в дверь. Возбуждение от предвкушения новой встречи с Рафаэлем. Странный незнакомец, возникший на пороге его съемной квартиры. Неравная борьба, смятение, боль и потом шприц.
Он чувствовал головокружение, слабость, голод, жажду и страх. Его руки лежали на груди, но не были связаны. Он попытался ими подвигать, но там было недостаточно места. Его руки коснулись стенки, которая на ощупь напоминала неструганое дерево, его пальцы нащупали неровную деревянную фактуру. Он попытался крикнуть, но кляп во рту не дал ему издать ни звука.
Джордж попробовал пошевелить ногами, но смог только сдвинуть их на несколько сантиметров, потому что опять ударился о стенку впереди.
«Это ящик, я в деревянном ящике, — подумал он, чувствуя волну паники. — Надо выбираться отсюда».
Он стал дергаться всем телом из стороны в сторону. Ногами он пытался толкать, руками царапал по деревянной стенке, пока не обломал себе ногти, но его усилия ни к чему не привели. Тогда он почувствовал приступ клаустрофобии, и на него навалилось отчаяние.