У входа в дирекцию шатались без дела парни в черной униформе: темные рубашки, такие же брюки под широкий ремень, на пряжках — череп и кости.
— Директор наш — в мыле. Он уважал вашего папашу, с ним было хорошо работать.
— Спасибо, — Ольга была тронута откровенностью полузнакомого ей парня.
— А это кто с вами? — парень, не особенно церемонясь, ткнул пальцем в Алексея.
— Мой муж, — гордо ответила Ольга.
— Мужик у вас, Ольга Тихоновна, появился — это хорошо! В одиночку вам нельзя.
Он сказал Алексею.
— Не нравится нам то, что происходит сейчас. Здесь есть несколько надежных ребят, в случае чего — подмогнем!
— Спасибо! — ответил ему «муж» и протянул руку:
— Алексей.
— Иннокентий. Можно Кеша.
К кладбищенскому входу подъехал траурный кортеж — два автобуса с затемненными стеклами и надписями по бортам — «Харон».
— Бедные похороны, — прокомментировал Кеша и поспешил к «клиентам».
Ольга взяла под руку Алексея и они тоже пошли к входу.
— Погоди, — попросил Алексей. Он увидел цветочный магазин, купил цветы.
— Тоже собственность фирмы, — объяснила Ольга. — Старушек с цветочками изжили. Отец возмущался, что они со свежих могилок цветы и венки… утаскивают и тут же их продают. Вот и открыли магазин, потому что иные так торопятся закопать своих родственников или друзей, что без цветов приезжают.
Они шли по главной, широкой аллее. Кладбище было относительно новым, деревья молоденькие, ещё не вытянулись к небу. Хорошие, со вкусом сделанные надгробия и памятники встречались редко, здесь господствовал стандарт — ограда с калиточкой, надгробная плита, прямоугольные или скошенные к низу гранитные стелы с фотографиями и надписями. Но кое-где виднелись и пирамидки со звездочками. «Некоторые старики и перед смертью не изменили своим убеждениям», — с уважением произнесла Ольга.
— Как к этому относился твой отец?
— Нормально. Он говорил, что на том свете разберутся, кто есть кто, и каждому воздадут по заслугам его.
Тихон Никандрович Ставров, по рассказам Ольги, вызывал у Алексея симпатию.
В центре кладбища высились груды кирпича, блоков, арматуры.
— Отец добился согласия у Московской патриархии на возведение храма, — объяснила Ольга. — Мечтал его увидеть…
Кладбище — чистенькое, ухоженное, но в нем не было той загадочности и таинственности, что у старых погостов.
— А у Благасова вообще не кладбище, а плац, — с осуждением произнесла Ольга. — Ровные шеренги могил, деревьев практически нет — экономят землю под захоронения. Зато есть где выпить и чем закусить. А для себя Игорь Владимирович построил ротонду с колоннами, а Виолетта Петровна болтала, что любит он сидеть в ней ночами. Представляешь?