Пошел снег. Он легко кружился, падая на землю большими пушистыми хлопьями. Значит, должно потеплеть — в морозные дни снег был колючий, мелкий. Что ж, одно радует — я не смерзнусь в ледышку. Моя кончина переносится на другой день.
Я сидела на пне, подперев рукой щеку, и смотрела, как из снежинок ткутся три зыбкие, призрачный фигуры. Пугаться здесь было абсолютно нечего — это были проказы лешего. Сейчас три снежные девы будут пытаться меня запутать окончательно, чтобы я уже точно не нашла дорогу обратно.
— Зачем тебе возвращаться? — сказала одна, дотрагиваясь до моей щеки своими ледяными пальцами. Я поежилась. — Здесь лучше, а там нерешенные проблемы. Там твой страх, твоя нерешительность и сомнения. Пошли с нами, и ты забудешь обо всем.
— Это, конечно, заманчиво, но нет, спасибо, — пробурчала я, хватая ветку, которая норовила скатиться с моих колен на землю. — Но вы предлагаете, может, я что и выберу.
— Алеса! — донесся до меня голос Иллия. Три девы рассыпались, оставив после себя три маленьких сугроба.
— Я здесь! — крикнула я, от радости вскочив с пня и рассыпав хворост, лежащий у меня на коленях.
Начальник охраны появился пред мои светлы очи, критически оглядел мою скромную персону, подхватил охапку хвороста и пошел обратно к стоянке. Я поплелась следом, напоследок оглянувшись. Дорожка вновь стала только одна — та, по которой пришли я и Иллий.
Ну, леший! Я угрожающе потрясла кулаком, зная, что он увидит. Представляю, как я его развеселила.
— Долго меня не было? — кисло спросила я у моего спасителя.
— С полчаса где-то, — спокойно отозвался мужчина.
Мы вышли на нашу полянку, оказавшуюся так близко от того злополучного пня, на котором я провела несколько томительных минут в ожидании спасения. Иллий сложил хворост, принялся за кресало. Я присела на обледенелое бревно, поджала замерзшие ноги, спрятала руки в рукава. Нос покраснел, у меня было такое ощущение, что вместо кончика носа теперь ледяной шарик. Как бы не заболеть такими темпами!
— Что-то случилось? Почему тебя так долго не было? — поинтересовался Марэль.
— Леший кругами водил, — отмахнулась я.
— А чего ж ты дорогу обратно магией не нашла? — наконец запалив костер и подсев ко мне, спросил Иллий.
— Руки окоченели, — призналась я. — Когда с руками что-то не в порядке, колдовать невозможно.
Начальник охраны взял мои ладони в свои и стал согревать их своим дыханием. Я вытаращилась на него, как на чудо, потом с надеждой поглядела на костер, но огонь только-только взялся за дрова и тепла еще не давал. Между прочим, Дар мог бы и магией костер развести, так быстрее. И Илию не пришлось бы спасать королевские конечности от окоченения.