погрузиться в полуденный тропический зной. Воздух был совершенно прозрачен,
на горизонте четко просматривались далекие вершины Гиндукуша, на их снеговых
шапках, как всегда по утрам, лежали розовые блики.
Эвелин выглянула в окно своей комнаты. Утренний сад показался ей богато
расшитым ковром из-за безукоризненной формы его цветников и гармоничного
сочетания красок. По ее телу пробежала дрожь -- все, что произошло вчера,
пронеслось в ее сознании... Голова закружилась, пришлось снова лечь.
В дверь постучали, вошел Фаиз, который сказал, что Абулшер ждет ее с
оседланными лошадьми. У Эвелин тревожно заныло сердце... Зачем он пришел?
Ведь она вовсе не просила готовить лошадей на сегодня. Вчера в лесу она долго
лежала на земле, всхлипывая время от времени. Абулшер ушел, но вскоре
вернулся с каким-то старым плащом. Он поднял девушку, накинул на плечи плащ,
подвел к лошади... А что было потом, как они ехали к дому, как она
встретилась с родителями, как сидела с ними за обедом -- все это не оставило
в памяти Эвелин почти никаких следов. Сейчас вспоминать не было сил... Ее
охватила такая слабость, что не хотелось открывать глаза.
Да, но он пришел. Надо что-то делать. Эвелин села на кровати, обхватив руками
колени. Ничего, пусть он подождет пока она соберется с силами. Эвелин встала
и прошлась по комнате. Волнение ее возрастало. Как ей встретить его? Что
сказать? И вообще как ей поступить? Нужно ли рассказать все родителям?
Эвелин снова села. И стала думать об этом загадочном человеке. Она вспоминала
таинственные зеленые глаза, длинные изящные пальцы, тонкую линию рта...
Постепенно зрело решение. Поколебавшись еще секунду, она встряхнула головой
-- как это делает, выходя из воды, собака, и зашагала к выходу. Навстречу
ему...
Она сразу увидела его, еще издали. Он сидел у калитки в заборе, сложенном из
красного кирпича. Поводья двух лошадей покоились в его ладонях. На нем была
военная форма, на голове -- традиционная чалма. Он быстро встал и почтительно
поздоровался.
-- Салам, мисс-сахиб. Хорошо ли вы спали?
Была ли в этом приветствии скрытая усмешка или ирония? Нет, пожалуй, нет.
Эвелин ответила лишь взглядом. Безмолвно она позволила Абулшеру помочь ей
взобраться на лошадь. И они тронулись в путь, как и прежде она поехала
впереди, он чуть поодаль.
Они долго ехали молча, оставляя слева и справа за собой поля желтой пшеницы и
еще зеленой кукурузы. Несколько раз навстречу им попадались крестьяне,
медленно двигавшиеся на телегах, запряженных буйволами. На их худые
изможденные лица набегала слабая улыбка. Попался им навстречу и взвод