и равнодушно ответил:
-- Сегодня.
Эвелин вышла из комнаты, ей стало не по себе от его снисходительности. Как
можно быстрее она прошла через толпу гостей, не обращая внимания на их
приветствия.
По дороге она кусала губы от возмущения и унижения. Всегда ей приходится
просить его... Даже умолять... И все-таки ее поступок не был напрасным -- она
добилась, чего хотела. Сегодня он сравнит покорность устрашенной девочки с
призывной податливостью зрелой женщины.
Эвелин еще раз представила бьющееся на брачном ложе тонкое, недоразвитое
тело, изо всех сил сопротивляющееся грубому, стремящемуся разорвать ее
органу... А она... Она, напротив, примет его целиком, браслет ее ждущего лона
разомкнется мягко, без малейших усилий... А ощутив себя заполненным, вновь
сомкнется и будет упиваться своим владением...
* * *
Полковник снял мундир. Вечер был душным, вроде бы собиралась гроза. Он
взглянул на небо, ожидая увидеть сгущающиеся тучи, но их не было, небо
усеивали яркие звезды. Миссис Беллингэм сидела в гостиной и раскладывала свой
любимый пасьянс "Могила Наполеона". Полковник вздохнул. Опять та же
проблема: чем заполнить вечер? С женой у него было мало общего, они редко
беседовали, разве что о воспитании дочери и мелких делах, касающихся
прислуги. Как же убить эти оставшиеся перед сном часы? Он снова посмотрел на
небо. И произнес так, чтобы жена услышала эту привычную фразу:
-- Я пошел в офицерский клуб.
Миссис Беллингэм, поглощенная картами, кивнула. Полковник оделся, пригладил
рукой волосы и вышел, не забыв по пути постучать к Миане и сказать ей, чтобы
она поднялась в гостиную и посидела с миссис Беллингэм.
Посвежело, духота спала, вечер был чудесным. Солнце давно село, но на
западе еще сохранилась великолепная картина чередования многоцветных полос,
от ярко-оранжевых до густо-синих. Звезды не мерцали, а горели так, как это
бывает только на юге, на них хотелось смотреть долго, не отрываясь...
Мистер Беллингэм стоял, наслаждаясь покоем и полной грудью вдыхал чистый
воздух. Он привязался и привык к этой стране и знал, что ему, как и многим
англичанам, будет нелегко вернуться на родину, что ностальгия по Индии
будет преследовать его до последних дней...
Вечер был настолько хорош, что полковник решил не сразу идти к клубу, а
сначала немного прогуляться. Он сознательно выбрал не кратчайший путь, а
направился в сторону полигона для кавалерийских маневров. Он не умел ходить
медленно, но с возрастом быстрый шаг стал вызывать одышку. Минут через
двадцать пришлось остановиться и перевести дыхание. Кроме того, неожиданно