это мать моих будущих детей, поэтому она мне дорога вдвойне. Моя первая жена
бесплодна, а ты -- не жена мне.
Эвелин посмотрела на него с омерзением.
Все они одинаковы, эти мужчины, какими бы ни были их цвет кожи, характер,
воспитание. Подобно животным, они стремятся к единственной цели в своей жизни
-- обеспечить себе потомство. Они могут получать удовольствие от любой
женщины, но к той, которая стала матерью их детей, они тотчас начинают
относится, как к какой-то неприкосновенной особе... Почему они так высоко
ценят эту простую и естественную способность женщины -- рожать детей? Эвелин
тоже удостоилась однажды такой чести... Бедный Фрэнсис... Повернувшись к
Абулшеру она сухо сказала:
-- Но я ведь тоже могла бы родить, в этом нет ничего особенного.
Тхалец пожал плечами.
-- Это меня не интересует. Ты пришла сюда по собственной воле, я был обязан
принять тебя, как этого требуют наши законы гостеприимства. И это все. Лучше
будет, если я забуду о тебе, как о женщине...
Сейчас она ненавидела его. Ненавидела больше, чем кого-либо в своей жизни.
Она ненавидела его за то, что нуждалась в нем -- как физически, так и
материально. За то, что он, хотя и наслаждается ее телом, но легко может
обходиться без него.
Плача от злости, она выкрикнула:
-- Ну, а после того, как твой ребенок родится, неужели тебя будет
удовлетворять эта недоразвитая самка? Ведь ей скучно заниматься любовью! Она
идет к тебе в постель из страха, с неохотой, с отвращением. Что, это и есть
та самая скромность, которая тебе так дорога? Неужели от меня ты получаешь
меньшее удовольствие?
Абулшер улыбнулся. Его зеленые глаза смотрели на нее с иронией.
-- А что такое удовольствие? Можно получать его по-разному. Могу это доказать.
Он развязал узел пояса своих шаровар и, взяв в руку свой длинный мужской
орган, сжал его могучий ствол. Двигая рукой вверх и вниз, он заставил его
медленно набухнуть и разрастись. Достигнув желаемого результата, он сказал,
смеясь:
-- Это тоже доставляет мне удовольствие... И это тоже...
Он резко выбросил в сторону руку и схватил козу, которая паслась перед
входом в сарай. Подтянув животное за хвост, он быстро воткнул свой
возбужденный фаллос в прикрываемое густой шерстью отверстие. Коза
заблеяла, но через пару секунд смирилась с тем, что сидело в ней и,
наклонив рогатую голову, снова принялась щипать траву. Абулшер,
продолжая смеяться и смотреть на Эвелин, медленно вводил и выводил свой
источник чувственного удовольствия из нутра козы. Он гладил животину по
спине. Называл ее ласковыми женскими именами... Затем движения его