На следующее утро те же симптомы, что и у Молдвина Повара, наблюдались уже у троих. Керис накормила гостей завтраком и решительно погнала их на ярмарку. Остались только тяжелобольные. Пол в госпитале был грязнее обычного; она подмела его, вымыла и отправилась на службу.
Ричард находился при короле, который готовился к очередному походу во Францию. Епископ всегда считал свой сан средством вести светский образ жизни. В его отсутствие епархией управлял архидьякон Ллойд, собирая епископские десятину и оброк, крестя детей… Он вел службу педантично, но не вдохновенно, и в скучнейшей проповеди говорил о том, что Бог важнее денег — прямо перед открытием одной из самых крупных ярмарок Англии.
Тем не менее, как всегда, царило оживление. Шерстяная ярмарка являлась главным событием года для горожан и сельчан окрути. Они зарабатывали деньги и тут же спускали их на постоялых дворах. Крепкие деревенские девушки принимали ухаживания ушлых городских юношей. Зажиточные крестьяне платили городским проституткам за услуги, которых не осмеливались требовать от жен. Случались и убийства.
Монахиня заметила в соборе плотную фигуру Буонавентуры Кароли в дорогом синем плаще и остроносых туфлях, и сердце ее забилось сильнее. Итальянец может кое-что знать про Мерфина. На выходе ей удалось перехватить взгляд купца. Она кивком попыталась дать ему понять, что хотела бы переговорить, но не была уверена, что тот ее понял. Однако Керис все-таки пошла в госпиталь — единственное место, где монахини могли встречаться с мирянами, — и вскоре появился Буонавентура.
— Последний раз, когда мы виделись, тебя как раз постриг епископ Ричард, — поздоровался негоциант.
— Теперь я смотрительница госпиталя.
— Поздравляю! Не ожидал, что ты так обвыкнешься в монастыре.
— Я тоже, — засмеялась Керис.
— Аббатство, кажется, процветает.
— Почему вы так решили?
— Ну как же, Годвин строит новый дворец.
— Да.
— Значит, у него есть деньги.
— Видимо, есть. А как вы? Как торговля?
— Есть сложности. Англо-французская война сказалась на перевозках, а из-за королевских налогов английская шерсть теперь дороже испанской. Но все же она лучше.
Вечно все жалуются на налоги. Керис перешла к интересующему ее предмету:
— Есть новости о Мерфине?
— Да, есть. — Несмотря на всю свою бойкость, Буонавентура помедлил. — Он женился.
Керис будто ударили. Она не ожидала такого, просто не думала. Как он мог? Он же… Они же… Разумеется. Фитцджеральд имел полное право жениться. Она не единожды отказывала ему, а последний раз бесповоротно — поступив в монастырь. Странно даже, что парень так долго ждал. Чего обижаться.