- Люди! Товарищи!..- Потом рука его опустилась, глаза глядели испуганно, он не знал, что делать.
- Выходи на улицу!.. Выходи!.. И ты - мужчина? Тьфу! - Тетя Ханум выпустила ворот Мухтара, и этот жест (освобождение ворота) и плевок в лицо Мухтара произошли одновременно.
Мухтар ладонью стер с лица плевок тети Ханум.
На улице стояла такая тишина, как будто все умерло, как будто и сердца в груди у людей остановились.
Сложив вместе два длинных пальца правой руки, тетя Ханум, чуть ли не тыча ими в глаза Мухтара, громко сказала:
- Клянусь, если сегодня ты не велишь ребенка выпустить, я пойду, куда надо. И над тобою главные есть, их найду! Пойду к ним! Тебе такую головомойку устрою, что материнское молоко у тебя через нос потечет! Ты что думаешь, я умолять тебя буду? Да ты косынку должен носить, а не папаху!..
Мухтар, кажется, немного пришел в себя; во всяком случае, Мухтар должен был выйти из машины, даже если он не принимал во внимание собравшихся на улице людей, все же перед шофером было стыдно, и к Мухтару снова вернулась уверенность, порожденная наличием пистолета у него на боку, кожаного пиджака, хромовых сапог, черной "эмки", черного телефонного аппарата в доме; выйдя из машины и вытирая о полу кожаного пиджака руку от плевка тети Ханум, он сказал:
- Женщина, веди себя прилично! Тетя Ханум отрезала:
- Сам ты женщина! Мухтар сказал:
- Ты еще увидишь!
Тетя Ханум сказала:
- Ты тоже увидишь! - Потом обратилась к стоявшим на тротуаре Алиаббасу-киши, дяде Гасанаге, дяде Агагусейну, дяде Азизаге: - Если вы скажете ему хоть одно слово, тронете его пальцем, вы - не мужчины! Я еще не умерла пока! - сказала она и, повернувшись, так же быстро, как пришла, пошла посередине улицы в сторону нашего тупика; Джафар, Адыль, Годжа, Джебраил, Ага-рагим пошли за тетей Ханум...
...Последовавших за этим событий я не видел, но они и теперь у меня перед глазами...
...Кем и где Мухтар работает, никому в нашей округе точно известно не было, и на другой день, тоже дождливый, рано утром полуторка Адыля стояла перед тупиком, и тетя Ханум впервые за всю свою жизнь села в управляемую сыном машину, в кабинку рядом с Адылем, подождала, когда черная "эмка" тронулась, увозя Мухтара на работу, и тогда полуторка Адыля тоже поехала по улицам города вслед за черной "эмкой".
Черная "эмка" остановилась перед воротами большого здания.
Адыль тоже остановил машину поодаль от черной "эмки".
Тетя Ханум сказала:
- Открой-ка дверцу!
Адыль открыл дверцу кабины с той стороны, где сидела мать.
Тетя Ханум вышла из машины и сказала: