Ближе к утру он собрался уходить, и Джонни немедленно вскинул голову:
— Когда едешь на север?
Каким бы загадочным ни казался вопрос, Робби понял его.
— Позже, — уклончиво ответил он.
— Когда «позже»?
— Пока не знаю.
— Тебе нужно что-то решать, — заметил Джонни таким тоном, что Дэвид и еще несколько человек недоуменно уставились на него.
— Возможно, не мне, — язвительно пробормотал Робби.
Глаза Джонни предостерегающе сверкнули, однако голос оставался обманчиво мягким:
— Если мы не увидимся до твоего отъезда, желаю счастливого пути.
— Я пока что иду домой спать, но спасибо за добрые пожелания, — пробурчал Робби.
Но он не сразу поехал домой. Слишком тревожными, слишком мучительными были мысли. Вместо этого он долго гулял по улицам и переулкам города, пытаясь взять себя в руки, разобраться в происходящем, понять, есть ли у него выход. И если он отправится к Роксане, захочет ли она его видеть? Захочет ли он видеть ее? Снова и снова пресмыкаться перед ней? А если захочет, какие гарантии, что Роксана простит его? Если он, как предлагает брат, отправится на север и сделает ей предложение, согласится ли она стать его женой?
За несколько недель их разлуки она появлялась в обществе под руку с разными мужчинами, чаще всего с Каллумом, но не только с ним. Она не выглядела опечаленной или убитой горем. Но как же жалок и несчастен он без нее. Черт! Жаль, что он недостаточно трезв, чтобы понять собственные эмоции. А может, недостаточно пьян? Наверное, последнее, решил Робби, как теперь бывало все чаще. Нужно выпить.
Направившись к дому, он зашагал по Хай-стрит. Солнце золотило небо и волосы Робби. Он по-прежнему был ни в чем не уверен, не знал, что делать, не представлял, как поступит брат, если он станет бездействовать. Может, ему вообще все равно?
Робби открыл дверь, тихо прошел мимо спящего на стуле лакея и захватил из кабинета бутылку виски, прежде чем подняться в свою спальню. Немного постоял на пороге, сжимая горлышко бутылки. Еще мгновение — и тихо закрыл за собой дверь. Прислонился к дубовой панели, откупорил бутылку и жадно припал к источнику живительной влаги.
Спиртное обожгло горло и едва не привело к взрыву.
— Что, черт возьми, делает здесь эта сучка? — гадал он, глядя на обнаженную прелестную Дельфину Лодер, мирно спавшую в его постели.
Белое, с искусной вышивкой полотняное одеяло прикрывало только ноги. Будь он заинтересован в ней, наверняка бы оценил цветущую красоту ее безупречной наготы. Но она его не интересовала. Никогда.
Вопрос заключался в том, каким образом невредимым выбраться из этой подлой ловушки.