— Почему бы не рассмотреть каждую трудность отдельно, чтобы разбираться в них по очереди? — предложил он.
Роксана с сожалением улыбнулась:
— Ты ведешь себя как взрослый человек.
— Хочешь сказать, что обычно я выгляжу незрелым юнцом? — шутливо осведомился Робби.
— Возможно, мы оба вспыльчивы.
— Я хочу жениться на тебе сегодня. И к черту все проблемы! Мы их решим… с помощью детей. А они кажутся мне чрезвычайно здравомыслящими.
Он широко улыбнулся.
— Потому что любят тебя?
— Конечно.
Роксана рассмеялась.
— Так-то лучше. — Он в три больших шага пересек комнату и схватил ее в объятия, прежде чем она успела запротестовать. — Я так люблю, когда ты смеешься! Хотя я люблю тебя всякой! — пробормотал Робби, уводя Роксану к кровати.
— Не нужно, Робби, — остерегла она.
Робби, слегка поколебавшись, подошел к стулу, уселся и усадил ее к себе на колени.
— Не знаю, насколько это лучше, — упрекнула она, ощущая, как его плоть мгновенно ожила.
— Называй это компромиссом, — хрипло пробормотал он.
— Я серьезно, — нахмурилась Роксана, сурово глядя на него. — Постель — вовсе не решение всех наших проблем!
Робби решил не возражать.
— Могу я по крайней мере поцеловать тебя?
— Нет.
Он понял, что Роксана совершенно серьезна, и потому предпочел заговорить о другом:
— Расскажи о малыше. Как ты себя чувствуешь?
— Прекрасно, — заверила она, потому что расслышала осуждение в его голосе и не захотела ссориться, снова или опять… или вообще.
И эта мысль так потрясла Роксану, что на нее вдруг снизошло озарение:
— Со мной все хорошо теперь, когда ты здесь.
— Знаю. И знаю также, что мне все равно, встает ли солнце. Лишь бы оно вставало над твоими рыжими локонами, — с улыбкой пробормотал Робби.
Роксана засмеялась:
— Позволь сказать, что оттенок моих волос зовется тициановским.
— Конечно. Тициановский оттенок, — согласился Робби.
Трели ее серебристого смеха снова нарушили покой залитой солнцем комнаты, и Робби заглушил его поцелуем.
— Мама! Над чем ты смеешься? — донесся крик Ангуса.
Робби резко вскинул голову и с усмешкой прошептал:
— Означает ли это, что мы помирились?
— Да, но вряд ли мы можем лечь в постель, не обращая внимания на весь этот шум. Не уверена, что мы победим в этом состязании.
— Никакого состязания, — покачал головой Робби.
Разгладив юбки, Роксана бросила на него испытующий взгляд:
— Уверен, что хочешь иметь такую большую семью? Последний шанс сбежать.
— Я и сбегаю. — Он поднялся и навис над ней. — К твоему сведению, я сбегаю в рай, который ты мне открываешь.
Его улыбка осветила комнату, ее жизнь, ее мир.
— И я сделаю все, чтобы ты была счастлива. Чтобы мы были счастливы, — прошептал Робби, целуя ее в кончик носа. — Слово Карра.