Сначала он отстегает ее кнутом, не так сильно, но достаточно для того, чтобы преподать урок смирения. И серебряный ошейник ей тоже не повредит. Да еще такой, к которому можно пристегнуть цепь. И тогда он сделает так, чтобы она предлагала себя, когда и где он пожелает. Может, он даже заставит Робби Карра наблюдать… если его привезут живым.
После таких мыслей Аргайллу пришлось поерзать в седле, чтобы немного успокоить вздыбленную плоть: слишком ярки оказались чувственные фантазии.
Робби Карр все больше слабел от боли, вызванной сменой повязки. Он и Роксана нашли убежище в хижине дровосека, грубо сколоченной из бревен и крытой мхом. Рука его опасно распухла, плоть побагровела и была горячей на ощупь. Роксана едва не ахнула при виде ужасного зрелища.
Поняв, что дело плохо, Робби выругался. Пришлось стиснуть зубы, пока Роксана промывала рану бренди.
— Тебе нужен доктор.
— Никакого доктора! — Робби судорожно вздохнул. — Миссис Битти положила в сумку мазь, Обработай рану.
— Возможно, нарыв следует вскрыть.
— Сделаем это позже. Я искупаюсь в озере рядом с Литхоуп-Глен. Его вода творит чудеса.
— Нам еще долго ехать?
— Целую ночь.
— Осмелимся ли мы путешествовать сегодня?
Роксана сомневалась, что к вечеру Робби будет способен сесть в седло.
Он оглядел рану и густую поросль деревьев.
— Перевяжи руку, и мы поедем к опушке.
Бледный как полотно, он поковылял к лошади. А когда садился в седло, едва не потерял сознание.
— Дай мне выпить, — прошептал Робби, вцепившись обеими руками в луку седла.
Сердце Роксаны сжалось от страха, однако она поскорее вытащила из седельной сумки серебряную фляжку с бренди, Робби может умереть от загноившейся раны, и все потому, что у нее не хватило решимости отослать его. Ей стоило бы думать о чем-то еще, кроме собственного удовольствия! Следовало еще в первую ночь настоять, чтобы он покинул Эдинбург!
— Я бы все равно не уехал, — прошептал Робби, словно прочитав ее мысли.
Роксана растерянно уставилась на него.
— Ты не виновата. Ни в чем. И со мной все будет хорошо. — Он вымученно улыбнулся. — После того… как я выпью.
Роксана поспешно сунула фляжку в его руку. Робби одним, глотком осушил половину содержимого.
— Вот теперь лучше, — со вздохом заверил он, зубами закрывая пробку, висевшую на цепочке. — Брось волноваться, дорогая, все не так плохо. Это не первая моя рана, А теперь — вперед.
Робби допил бренди из первой фляги и опустошил вторую, прежде чем они добрались до опушки леса. Немного приглушив боль, он даже порозовел и смог слегка двигать рукой.
— Нельзя ли ехать проселочными дорогами? — спросила у него Роксана, чувствуя необходимость поскорее добраться до безопасного убежища. — Даже если кто-то увидит нас, мы сможем его подкупить, чтобы он забыл о том, что видел.