Сама леди Элизабет всю жизнь была серьезна. Без тени улыбки она выходила замуж и растила детей. Смех казался ей чем-то совершенно ненужным, поэтому излишняя веселость Берти часто выводила ее из себя. Другое дело Джеймс...
Джеймс Аркрофт был любимцем бабушки. В отличие от легкомысленного брата он рос задумчивым, внимательным ребенком. В школе и университете его очень хвалили, но, получив образование, он не стал работать, а посвятил себя любимому делу — истории. Одно время Джеймс даже был членом нескольких исторических и археологических обществ, но потом отошел от них, предпочитая проводить научные изыскания в одиночку. Усилиями старшего брата семья ни в чем не нуждалась, и Джеймс мог заниматься наукой сколько душе его было угодно.
Леди Элизабет только приветствовала уединенный образ жизни младшего внука, более того, она даже настаивала, чтобы Джеймс как можно больше времени проводил в кругу семьи. В нем она видела настоящего потомка графов Кентских, с подобающим истинному аристократу складом ума и характера. Она сокрушалась про себя тому, что не Джеймс — наследник титула, а этот клоун Берти, который только и знает, что гоняется за юбками. То, что Берти содержит всю семью, в расчет не принималось...
Подобные настроения бабушки, которая фактически вырастила братьев, ни для кого секретом не являлись. Однако Берти относился к этому снисходительно и никогда не отказывал ни бабушке, ни брату в их маленьких просьбах.
— Пора, — громко провозгласила леди Элизабет. — Соединим энергию наших душ и позовем к себе обитателей загробного мира.
Тотчас все сидящие за столом взялись за руки. А Берти, который, несмотря на свое легкомыслие, считался прекрасным медиумом, вместе с леди Элизабет дотронулся до блюдца. Больше не было обмена веселыми улыбками и многозначительными взглядами. Всех охватило некое мистическое предчувствие, которое иногда посещает впечатлительных людей, да еще собравшихся в старинном замке, где до сих пор можно было встретить привидение...
Блюдце зашевелилось, стрелка дрогнула, легкий порыв ветра поколебал пламя свечей, словно и вправду в гостиную влетел бесплотный дух. Изабель вздрогнула. У нее были крепкие нервы, но это уже слишком...
— Дух Эдуарда Аркрофта, моего покойного супруга, ты ли здесь? — продолжала леди Элизабет.
Все знали, что она помешана на потустороннем общении с мужем, который ушел в мир иной около пятнадцати лет тому назад. Берти постоянно шутил по этому поводу, вызывая улыбку даже на лице непреклонной Кэтрин Уильямс, верной подруги и компаньонки леди Элизабет.