Меган вздохнула. Если она и замечала его недостатки, то их список оказался совсем коротким!
– Ты очень хорошо говоришь по-французски.
– У меня была хорошая учительница. – Лицо его стало мягче. – Да, женщина. Но совсем не в том смысле, в каком ты думаешь. Мать у меня наполовину француженка, и она настояла, чтобы я еще ребенком учил оба языка. Потом я проводил каникулы у ее матери, моей бабушки, и там мне разрешалось говорить только по-французски. К счастью, мне это легко давалось. А когда я вырос, то обнаружилось, что у меня способности к языкам. Что пригодилось, когда мы распространили наш рынок сбыта на всю Европу.
Меган слушала его с искренним интересом, смутно припоминая очень элегантную женщину, которая иногда заходила за Лукасом, проводившим время у них.
– По-моему, я помню твою мать. Она была очень красивая.
– Она и сейчас красивая. Только волосы поседели.
– Я припоминаю, что твои родители уехали вскоре после тебя. Отец у тебя какой-то ученый. – Ее знания о семьях друзей и подруг в те времена, как у большинства детей, были в лучшем случае отрывочными.
– Отец был химик-исследователь. Очень засекреченный. Он умер несколько лет назад, и мать решила вернуться во Францию. По работе мне регулярно приходится ездить за границу. Поэтому сейчас я вижу мать чаще, чем раньше. Она счастлива, но тоскует без папы. У них был хороший брак. Я завидую им в этом.
Меган отметила, с какой нежностью он говорил о них, и сердце у нее заныло. На краткий миг она увидела себя в таком браке, о котором он рассказывал. Увидела себя любящей и любимой. С детьми. И как они вместе весело смеются. Очень долго она не разрешала себе думать о подобных вещах. И сейчас так остро ощутила их недостижимость, что захотелось плакать. Она сжала губы и с трудом сморгнула с глаз предательскую влагу. На такие бессмысленные мечты у нее нет времени. Они не соответствуют фактам. А она должна смотреть фактам в лицо. Холодным, жестким, беспощадным фактам. И силой воли заставлять себя поступать правильно.
Эта же неукротимая сила позволила ей с улыбкой поднять бокал.
– Тост. За счастливые семьи! – вскинув голову, объявила она и выпила до дна то, что оставалось в бокале.
Лукас последовал ее примеру, но на лице его читалось сомнение.
– А я думал, что ты не веришь в такие вещи.
Меган изучала свой пустой бокал. Она ясно помнила их разговор в первый вечер.
– Безусловно, я верю в счастливые семьи. Но у других людей. Я намерена остаться независимой.
– Чтобы не иметь обузы?
– Не надо так – осуждающе… – Легкая улыбка тронула ее губы. – Ты тоже еще не обременен семьей, а ты старше меня! – беспечно воскликнула она. Хотя при упоминании о семье у нее всегда кошки скребли на душе.