Вы не поймете, почему все так произошло, если не почувствуете интеллектуальную атмосферу умирающей Империи тex дней. Это было время полнейшего прекращения развития всякой мысли. И Сэлдона сделало знаменитым именно то, что он восстал против этой деградации. На самом закате Империи он зажег искру молодого созидания, предвещавшую появление Второй Империи.
— Захватывающе. Ну и что?
— А то, что Сэлдон создал два Основания в соответствии с законами психоистории, прекрасно понимая относительность этих законов. Он не признавал ничего завершенного. Завершенность удовлетворяет лишь ограниченные умы. Сэлдон же создал эволюционный механизм, Второе Основание было двигателем ожидаемой эволюции. Мы, Первый Гражданин Союза Миров, мы являемся хранителями Плана Сэлдона и никто иной. Только мы!
— Вы что, пытаетесь взвинтить себя? — презрительно спросил Мул. — Или напугать меня? Все эти Вторые Основания, План Сэлдона, Вторые Империи мне абсолютно безразличны и не вызывают у меня ни чувства симпатии, ни чувства уважения. Да и никакого другого чувства, если вы пытаетесь вызвать его во мне. И вообще, бедный дурачок, говорите о Втором Основании в прошедшем времени, потому что оно уже уничтожено.
Мул встал с кресла, и Чанис почувствовал, что эмоциональное давление на его мозг возросло, когда тот стал приближаться. Чанис отчаянно боролся, ощущая, что внутри у него что-то происходит и его защита все слабеет и слабеет.
Вот он уже почувствовал спиной стену, и Мул стоит перед ним, раскинув костлявые руки, страшно улыбаясь кривым ртом из-под огромного носа, похожего на клюв.
— Игра ваша окончена, Чанис, — сказал Мул. — И игра всех тех, кто называл себя Вторым Основанием. Называл!
Мои звездолеты были брошены против Тазенды двенадцать часов назад и вполне справились со своей задачей. От Тазенды остались одни руины, и ее населенных центров практически больше не существует. Никакого сопротивления не было. Второго Основания больше нет, и я — повелитель всей Галактики.
Чанис, зажатый, как в тисках, не мог ничего сделать и только слабо покачал головой:
— Нет… нет…
— Да, да, — передразнил его Мул. — И если вы — последний, оставшийся в живых, то это ненадолго.
Последовала короткая пауза, и Чанис чуть не завыл от мгновенной резкой боли, которая, казалось, разрывала самые глубокие слои его мозга.
Мул ослабил давление и прошептал:
— Недостаточно. Все же что-то не так. Ваше отчаяние притворно. Ваш страх — это не страх человека, все идеалы которого рушатся, а лишь жалкая боязнь за свою жизнь. — Слабая рука Мула схватила Чаниса за горло, и тот не смог даже сопротивляться.