Хаук не следил за ним взглядом — он осматривал окруживших их воинов. Здесь были многие знатные орки, а также воины высокого ранга — все сплошь сотники и тысячники. Армия орков на короткий срок оказалась лишенной своей верхушки. Знал бы это лорд Наместник Наринар Янтарный, сидевший в своем поместье-столице в осаде, не преминул бы напасть.
Несмотря на обстоятельства, Хауку показалось, что многие смотрят на него без вражды — с любопытством и даже оттенком симпатии.
— Ты звал меня, — нарушил молчание Паладайн так, как того требовал обычай. — Я пришел. Скажи, кто ты и почему звал меня? Скажи смело и при всех, если тебе есть что сказать!
— Есть. — Хаук шагнул вперед, спиной чувствуя, как его спутники точно так же шагнули назад, оставляя его одного. — Мое имя — Хаук аш-Гарбаж, сын отца, казненного тобой. Тот, кого ты объявил вне закона. Тот, кого ты собирался уничтожить, хотя на самом деле должен был защищать и кому присягал служить до конца своих дней! Я позвал тебя, чтобы восстановить справедливость!
— Я не помню, чтобы присягал кому-либо на верность! — отрезал Паладайн. — Я — император орков…
— Но ты — Верховный Паладайн Золотой Ветви! Ради нее ты развязал эту войну, ради нее создавал Империю Ирч. Ради нее…
— Ради Золотой Ветви! — воскликнул Паладайн. — Но не ради тебя! Кто ты такой, что бросаешься такими словами?
Хаук медленно стянул через голову тунику, открыв на всеобщее обозрение шрамы на груди. Среди орков послышались изумленные восклицания — далеко не все знали, что именно носит на груди сын генерала Эрдана.
— Золотая Ветвь — это я, — спокойно произнес он.
— Докажи, — произнес Верховный Паладайн и покосился на стоявшего на коленях Мастера Смысла. — Не сходя с места, не заставляя всех ждать, коротко и по существу, чтобы ни у кого из собравшихся не возникло и тени сомнений! Если здесь найдется хоть один, усомнившийся в твоих словах, ты будешь объявлен лжецом и преступником!
Произнеся последние слова, он не выдержал и усмехнулся — это и был совет, данный ему Мастером Смысла. Убедить всех присутствующих в своей правоте, причем сделать это быстро и четко! Мало кто из звавших на бой был готов к такому повороту событий. Большинство тут же начинали мямлить или утверждать, что «мой меч скажет лучше всего!» Но подобное не сходило им с рук, и мало-помалу среди эльфов зовы мести перестали звучать.
Шаман прекратил кружение и пение и быстро прочертил на земле линию, едва не касаясь ног стоявших в кругу орков. Теперь ни один из них не мог просто так сдвинуться с места — шаг назад означал, что он убежден. Шаг вперед — требование смертной казни преступнику.