— Присоединяйся, — Миола дружелюбно кивнула, я улыбнулась, а Вирна с Оссой даже не обратили внимания.
Набережная в центре имела широкую пешеходную зону, отделенную от берега массивным каменным парапетом. Прямо на тротуаре — открытые летние таверны под тентами, играют уличные музыканты, прохожие кидают монетки понравившимся исполнителям. Мне вдруг остро захотелось популярности. Эх, была бы возможность стать певицей или актрисой, голос-то у меня хороший. Пока наша семья жила в Питере, я ходила в музыкалку (родители старались воспитать разностороннюю личность), правда играть на фано так толком и не научилась, сольфеджио осилила с зубовным скрежетом, зато уроки вокала любила и они, пожалуй, были единственным предметом, за который меня хвалили. Но оказавшись в Митторне, я стала учиться в обычной школе, а немного погодя в школе Магии, так что и без музыки нагрузка была приличной. Правда, одно время ходила на индивидуальные занятия по вокалу, но потом увлеклась танцами и пение совсем забросила. Тем более, что в Реотане (да кажется, и в других странах на Тиоре) актрисами обычно становились особы из простонародья и приличным девушкам было 'невместно' заниматься этим ремеслом. А род моего папы был хоть и небогатый, но дворянский, известный своими магами. К тому же, актрисы, в большинстве своём, не отличались высокими моральными устоями и часто балансировали на тонкой грани между обычным обществом и дамами полусвета (это в умных книжках так называют шлюх, ежели кому неясно). Впрочем, в Митторне была консерватория, где учиться не считалось зазорным, а потом можно было выступать в опере или филармонии, но к своему стыду, должна признать, что именно эти жанры навевали на меня невыносимую скуку. Короче, ни петь, ни танцевать на мостовой я бы не решилась, воспитание не то…
Тогда, подтянувшись на руках, я залезла на парапет, крутанулась на попе и усевшись поудобнее (спиной к набережной, свесив ноги наружу), торжественно провозгласила, полуобернувшись к подружкам — слушайте все!
Вытянув правую руку вперед и вверх, с легким подвыванием начала декламировать, — город пышный, город бедный, дух неволи,… скука, холод и гранит (всё равно автора здесь никто не знает, могу соврать, что сама придумала). Натер, пристроившийся рядышком, слушал внимательно. Умненький мальчик, стихи любит. Я была польщена. Но пацан меня разочаровал. — А чего это ты? — насупившись, спросил он, — у нас в Реотане рабство уж давно законом запрещено, я точно знаю, мы в школе проходили, да и холодов щас никаких нет, лето же. А если скучно, пойдем, мороженое поедим.