Кэрол Вайандотт сидела на вонючих сваях, пропитанных креозотом, на набережной мутного Гудзона, и слушала разговор парней, проходивших мимо. Они направлялись на юг. Куда именно? Определить это было невозможно. Быть может, в порт, где они работают операторами погрузчиков. А может быть, снимать независимый фильм, подобно Джону Синглетону[81] или молодому Спайку Ли.[82] Или обирать зазевавшихся туристов на Таймс-сквер.
Услышав этот обмен репликами, Кэрол подумала то же самое, что недавно говорила Джону Пеллэму: «О, он употребляет слово „шлюха“ совсем не в этом смысле.»
Однако парень, судя по всему, имел в виду именно это.
В любом случае, кто она такая, чтобы возмущаться? Кэрол уже приходилось ошибаться относительно людей, в чью жизнь она вклинивалась.
Кэрол Вайандотт сидела на причале под палящим солнцем и смотрела на корабли, которые поднимались и спускались по Гудзону. Буксиры, несколько прогулочных судов, яхта. Мимо медленно проплыл круизный лайнер вездесущей компании «Серкл лайн», раскрашенный в цвета итальянского государственного флага. Туристы толпились на палубе, жадно любуясь красотами пейзажа; впрочем, путешествие только началось. Интересно, много ли энтузиазма останется у них через три часа, когда они проголодаются и изжарятся на солнце?
Сегодня во внешности Кэрол Вайандотт было одно существенное отличие. Она закатала рукава майки, обнажив довольно мясистые руки. Кэрол не могла припомнить, когда в последний раз показывалась на людях с открытыми руками. Бледная кожа уже успела покрыться легким румянцем загара. Перевернув правую руку, Кэрол уставилась на жуткое сплетение шрамов. Рассеянно почесав эту изуродованную часть тела, она уткнулась лицом в согнутую в локте руку, обильно смачивая кожу слезами.
Где-то поблизости хлопнула дверь машины. Одержимая навязчивой мыслью, Кэрол успела досчитать до пятидесяти, когда наконец послышался шорох шагов по траве. Остановившись, она продолжила счет. Когда она дошла до семидесяти восьми, послышался голос. Разумеется, он принадлежал Джону Пеллэму:
— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе?
— Много лет назад эта собственность была завещана на благотворительные цели, — начала Кэрол, поджимая колени к груди. — Затем на ее основе создали центр помощи нуждающимся подросткам. Я тогда работала в центральном управлении и случайно увидела в благотворительных списках эти три земельных участка: номера 454, 456 и 458 по Тридцать шестой улице. Потом я обратила внимание, что разведчики Маккенны приглядываются к тому кварталу, где теперь возведен небоскреб. Я начала расспрашивать, и в конце концов до меня дошли слухи о том, что́ собирается строить Маккенна. В то время район представлял собой настоящий кошмар. Но я понимала, что произойдет. Я понимала, что за пару лет стоимость этих трех участков взлетит до небес. Разумеется, ни один член попечительского совета не осмеливался даже нос сунуть в Адскую кухню; никто понятия не имел о том, что здесь происходит. Поэтому я пришла в совет и сказала, что нам надо как можно скорее продать все три участка, потому что кто-то из журналистов начал собирать материал о малолетних наркоманах, проститутках и беспризорных, обосновавшихся в этих домах.