Утром он очнулся за рулем чужой машины. Раньше он никогда не воровал машин.
Предыдущая ночь была не просто взрывом удовольствия. Но, увы, в памяти остался только ряд не связанных между собою картин. Бросив машину на шоссе, он добрался домой пешком и обнаружил там полицейских. Было еще только утро, но отец уже напился. Он заснул вечером, не сняв сапог, и теперь, бродя по комнате и размахивая бутылкой, постоянно спотыкался.
— Грязный воришка, — бормотал он. — Ты не мой сын, нет. Тебя следовало вышвырнуть, когда твоя мать умерла.
Ник замер, окаменев. Отец, которого он любил и которого всегда защищал, отказывался быть его отцом и исключал его из своей жизни. Ник услышал, как мимо него пролетела бутылка, и тупо проследил за осколками, разлетевшимися по стене в нескольких дюймах от его головы. Только когда отец схватился за плетку, висящую на стене. Ник очнулся. Он выскочил из дома, чтобы больше туда не возвращаться. Он не знал, что сулит ему будущее. Ему было все равно. Голос отца звучал в его ушах: «Ты не мой сын». Теперь, десять лет спустя, Ник был окружен всеми атрибутами жизненного успеха, но эти уничтожающие слова до сих пор оставались в его сердце, порождая в душе чувство одиночества, боли и унижения.
С того дня Ник всегда был сам по себе. Его путешествия по дорогам страны сопровождались мелкими преступлениями в попытках прокормить себя. Все могло кончиться печально, если бы не помощь офицера по делам малолетних правонарушителей, который принял в нем участие. Это был первый человек, который поверил, что Ник не совсем еще пропащая душа. Ник лез вон из кожи, стремясь доказать, что его друг прав. Всем на свете он был обязан этому человеку. Но до сих пор ему сводило мышцы живота, а сердце саднило, когда он вспоминал последние слова отца. Он терпеливо отгораживался от прошлого и так же терпеливо отбрасывал все эмоции, способные заставить его свернуть с избранного пути. Работа — вот единственное, что было ему необходимо. Тут он мог держать все под контролем.
Встреча с Чессой и Бобби изменила его жизнь, пробив брешь в стене равнодушия, которой он отгородился от мира. Ник не представлял себя отцом и никогда не думал, что может стать кем-то еще, кроме бизнесмена. Он не мог позволить, чтобы сердце его сына было разбито так же, как его собственное. Ему не хотелось создавать семью, однако этот одинокий мальчик нуждался в нем, нуждался в заботе и руководстве мужчины, который всегда был бы рядом с ним, понимая, через какие вехи жизни он проходит. Ник мог дать Бобби такое понимание, мог руководить им, как добрый наставник когда-то руководил им. В течение девяти лет Бобби отчаянно нуждался в отце, которого не было рядом. Ник твердо решил больше никогда не оставлять его. И, Боже, помоги всем, кто вступает на этот путь.