29 мая стрельцы явились с новым требованием: поскольку оба государя еще не совершеннолетние, правительницей при них должна стать сестра, царевна Софья Алексеевна. Нетрудно было догадаться, откуда дует ветер. Но, как и прежде, перечить в думе никто не осмелился. «Матушке» Наталье Кирилловне пришлось пережить очередное унижение и уступить первенство регентше Софье Алексеевне.
25 июня состоялась церемония венчания Ивана и Петра на царство. Чины царского венчания, включая речи участников, были своеобразным воплощением самодержавной идеологии. В чинах выражались представления об истоках, основах и пределах власти, миссии самодержца, поэтому всякие новации здесь — свидетельства важных перемен как в идеологии, так и в раскладе политических сил. В случае с Петром и Иваном последнее обстоятельство наложило на процедуру венчания след самый заметный. Ведь прежде в истории Русского государства никогда не случалось, чтобы на трон всходили сразу два человека. Эта растерянная торопливость нашла свое вещественное воплощение. Так, поскольку времени на изготовление двойного трона не было, трон Алексея Михайловича просто… разделили перегородкой. Возникли сложности и с шапкой Мономаха. Ее в отличие от трона нельзя было разделить. Но не случайно Милославские разделили братьев на «старшего» и «младшего». Венчали их по очереди, водружая заветную шапку на каждого. По окончании церемонии, когда самодержцы устроились на отцовском троне, на «старшего царя», Ивана, надели Мономахов венец, на младшего — его наскоро сделанную копию.
Особенность ситуации отразилась и на смысловой стороне венчания сводных братьев. Если прежде чины венчания старательно подчеркивали завещательный мотив — умирающий монарх «благословлял царством» своего наследника, то в 1682 году от этого пришлось отказаться. По окончательной версии, Федор ничего никому «не завещал», а просто «оставил… царство». Братья же «восприняли обще» скипетр и державу и «учинилися» на царстве по «Божьей воли». Подобная интерпретация — своеобразный компромисс противоборствующих сил. Но, возможно, здесь заключался и более глубинный смысл, к которому была причастна царевна Софья, ведь она сама подумывала о венчании на царство, потому для нее вовсе не нужна была завещательная воля брата Федора как лишнее препятствие, еще один возможный аргумент против ее сокровенного желания.
Подчеркнем, что последнее — не более чем предположение, пускай и подтвержденное последующими шагами честолюбивой правительницы. В 1682 году она и без того достигла многого, отстранив от власти мачеху и братьев. И все же торжество Софьи не было полным. Стрельцы — вот кто теперь вязал по рукам и ногам новое правительство. Каждый шаг приходилось делать с оглядкой на них. Опьяневшие от крови и безнаказанности, они забыли, кем и чем они были в действительности. Получив статус чуть ли не спасителей царства, они всерьез вознамерились играть самостоятельную роль и диктовать свою волю правительнице. Отчасти царевна была сама повинна в подобной ситуации. Подстрекая бунт, она льстила и превозносила стрельцов, легко уверовавших в свою высокую миссию. Конечно, стрельцы, не имея политической программы, едва ли представляли опасность, но ими могли воспользоваться соперники Софьи.