Через VIP-секцию на них смотрела женщина. Это была глава безопасности, с короткой стрижкой и упакованная мускулами как мужчина. К слову о крутых парнях. Фьюри видел, как она гоняла перебравших, будто собак газетой.
Но подождите, она смотрела не на Фьюри. Только на Бутча.
— Уау, ты спал с ней, — сказал Фьюри. — Ведь так?
Бутч пожал плечами и проглотил виски в стакане.
— Лишь однажды. И это было до Мариссы.
Фьюри снова посмотрел на женщину и задумался, на что был похож такой секс? От таких женщин, наверное, искры из глаз сыпятся. И не обязательно в позитивном смысле.
— Анонимный секс так хорош? — спросил он, чувствуя себя двенадцатилетним.
Бутч медленно улыбнулся. Загадочно.
— Раньше я так думал. Но когда это все, что ты знаешь, то конечно, и холодная пицца покажется потрясной.
Фьюри сделал глоток мартини. Холодная пицца, ага. Так вот что его ждет. Как вдохновляет.
— Черт, не хочу портить настроение. Просто лучше, когда ты с нужным человеком. — Бутч допил свой Лаг. Когда официантка подошла, чтобы забрать стакан и наполнить его, он сказал: — Не надо. Остановлюсь на двух. Спасибо.
— Подождите! — Сказал Фьюри, пока женщина не ушла. — Мне еще один. Спасибо.
***
Вишес знал, что его настиг сон, потому что он был счастлив в нем. Ночные кошмары всегда начинались с состояния блаженства. В начале он был полностью счастлив, абсолютно целый, как собранный Кубик Рубика.
А потом раздался выстрел. Ярко-красное пятно расцвело на футболке, а его крик разрезал воздух, казавшийся плотным, почти твердым.
Его захлестнула такая боль, будто с него кусками содрали кожу, потом окунули в бензин и подожгли, а в довершение, взорвали бомбой шрапнель.31
О, Боже, он умирал. Никто не переживет такой агонии.
Он упал на колени и…
Ви подскочил на кровати, будто ему заехали по голове.
В клетке черных стен пентхауса и темнотой за стеклами, его дыхание звучало как ножовка, распиливающая древесину. Черт, его сердце билось так быстро, что ему пришлось приложить руки, дабы удержать его на месте.
Ему нужно выпить… сейчас же.
Он подошел к бару на вялых ногах, схватил чистый стакан и налил четыре дюйма Грей Гуза. Высокий стакан почти достиг его губ, когда Ви осознал, что был не один.
Он достал кинжал из ножен и резко обернулся.
— Это всего лишь Я, Воин.
Господи Иисусе. Дева-Летописица стояла перед ним, укутанная в черную мантию с головы до пят, ее лицо было закрыто, а крошечный силуэт заполнял весь пентхаус. Сияние, яркое, словно полуденное солнце, лилось из-под краев ее одеяния на мраморный пол.
О, именно в этой встрече он сейчас нуждался. Ага.