— К своей чернобровой моржихе!.. — заорал кто-то.
— Смотри, не заблудись, она так же необъятна, как эти чертовы африканские пустыни!.. — рассмеялся другой.
У поклонника «моржихи», отвечавшего на корабле за все имущество, была самая ординарная внешность, но странное сочетание черных волос и рыжей всклокоченной бороды придавало его физиономии необычный вид. Этим, видимо, он и купил одну из самых известных на Джербе шлюх, невероятной полноты женщину по имени Зайра, с которой у него завязался трогательный роман — на смех всем завсегдатаям местных борделей.
Клаудиа последовала за Рене в каюту. Он был явно чем-то озабочен. Сел на стул, но тут же вскочил, видимо, раздумывая, как начать разговор.
— Тебе нельзя сходить на берег, — сказал наконец Рене.
— Я должна. Меня ждет Драгут-раис, у нас уговор.
— Вот как раз ему на глаза тебе попадаться и не стоит.
— Объясни толком, в чем дело!
— Как только ты окажешься на Джербе, он отправит тебя в свой гарем. Или подарит кому-нибудь: Аруджу или даже самому султану.
— Что за бред? У нас с ним уговор. Пиратский уговор! — настаивала Клаудиа.
— Ты плохо его знаешь. Он плевать хотел на эти уговоры. Он же азиат, дикий варвар…
— Откуда ты знаешь?
— Еще до того, как мы отчалили с Джербы, он пообещал мне половину добычи, если я свяжу тебя и привезу в его логово.
— Это правда?
— Клянусь жизнью. Ты думаешь, почему тогда Краб взбунтовался? Он знал об этом, ведь мы вдвоем были у Драгута. Он думал, что я не стану церемониться с тобой. Да и Щеголь брыкается неспроста. Может, он что-то знает об этом, хочет сам получить награду от Драгут-раиса.
Клаудиа подошла ближе к Рене и взяла его за руку.
— Что же ты будешь делать? Откажешься от награды? Драгут щедро заплатит тебе за меня…
Рене заключил Клаудию в объятия.
— Как ты можешь? Я люблю тебя, люблю… Впервые в жизни… Я раньше даже не знал, что это такое. Но теперь я в твоей власти… — Рене целовал ее, не давая опомниться.
Клаудиа не сопротивлялась. Ей нравились его поцелуи, такие искренние и жаркие, и она с радостью отвечала на них.
— Я никому тебя не отдам. Скорее сам пойду к нему на растерзание.
— Что же делать? Драгут сам может заявиться сюда, и тогда нам несдобровать.
— Есть выход! — радостно воскликнул Рене. — Эта птичка славится на всю Италию своей красотой, к тому же она — дочь Родриго Борджиа, первого врага всех магометан. Я уверен, этот азиат будет доволен. Тысячу чертей, он утолит свой голод!
Не дожидаясь ответа Клаудии, Рене выбежал из каюты. Вскоре с палубы раздался жалобный голос Лукреции и гогот пиратов. Судьба герцогини была решена.