— И?
— Ничего. В селе никого не было. Сигнализация оказалась испорчена. Кто-то замкнул датчики.
— Как это могло произойти? Это мог сделать кто-либо из испытуемых?
— Нет. Они ничего не делают без приказа.
— Продолжайте.
— Дело шло к вечеру и было очевидно, что эксперимент необходимо будет продолжить на следующий день. Штандартенфюрер приказал поднять наверх испытуемых, и вместе с профессором отбыл на базу. Я остался на месте руководить завершением эксперимента.
Во время подъема наверх один из них выстрелом из винтовки убил нашего солдата. Одного из членов пулеметного расчета. Его напарник открыл ответный огонь и застрелил одного из испытуемых. Их голова устроена так, что тот, кто на них нападает — враг. После этого все и произошло…
— Что именно?
— Испытуемые открыли огонь и атаковали наших солдат. Их натиск был неожиданным, я остался один и вынужден был отступить к ближайшему посту охраны.
— Хм… Насколько я знаю, существует возможность их остановить.
— Да. Перед началом эксперимента всегда указывается кому именно должны беспрекословно подчиняться испытуемые. Таких людей всегда назначается двое.
— И испытуемые выполнят любой приказ такого человека?
— Да. Любой.
— Почему этого не произошло на этот раз?
— Профессор отбыл вместе с Рашке, а унтерштурмфюрер Рахов, который находился рядом с испытуемыми, был ими убит в самом начале схватки.
— И больше никто не мог их остановить?
— Нет. Они просто никого больше не послушали бы. После начала боя они… Как бы это лучше сказать… В общем они больше ничего не воспринимают. Только один из двоих, назначенных ими управлять, человек, может что-то изменить. Таких людей больше на месте не было.
— Кто же тогда напал на машину штандартенфюрера?
— Я полагаю, это была та самая разведгруппа. Они как-то сумели обмануть бдительность охраны и выйти за оцепление.
— Или вовсе туда не входили… Что сделали вы лично?
— Перегруппировал солдат охраны, снял дальние посты и направил их на поиск и уничтожение противника.
— И что же?
— Мы еще ведем преследование. Получены обнадеживающие результаты…
— Понятно. У вас все?
— Да…
— Тогда, позвольте, я подведу итоги.
— …
— Степень виновности или невиновности штандартенфюрера и профессора будет определена позже. Что же касается вас, гауптштурмфюрер Горн, то я вынужден констатировать вашу некомпетентность! Будучи ответственным за подготовку эксперимента, вы эту подготовку провалили! Упустили из-под контроля русскую разведгруппу. Не сумели должным образом организовать охрану, что повлекло гибель профессора Маурера и штандартенфюрера Рашке. Не смогли организовать поиск и уничтожение разбежавшихся испытуемых и русских диверсантов. Допустили попадание в руки противника компонентов спецпайка. У вас есть что-либо еще, что вы могли бы сказать в свое оправдание?