Кепуа весьма торжественно внес это странное устройство в хижину, крытую соломой, — единственное укрытие на сакмане. Потом люди толкали лодку от берега в море, пока не оказались по грудь в воде. Несколько минут они удерживали ее в таком положении, Мапанг отдал несколько приказов, и команда из восьми рыбаков чаморро подняла мачту и установила ее нижний конец в степс, потом закрепили толстыми веревками на носу и на корме. На боковом балансире тоже надо было установить и закрепить кое-какие снасти. Установив мачту, аборигены тут же прикрепили к фалу огромный кокон паруса и развернули его. Парус был соткан из лиственного пальмового волокна. Оно отличалось такой тонкостью, что издали материю легко было спутать с парусиной. Парус не успел еще распуститься, как судно, послушное бризу, начало двигаться, поворачиваться боком.
Те, кто удерживал лодку, наконец отпустили ее. Сакман тут же стал набирать ход, двигаясь так быстро и ровно, что Гектор даже не сразу сообразил, что они уже плывут. Казалось, вот только что он мог добросить до берега камень, видел гордость, смешанную с надеждой, на лицах провожавших, — и вот никого из них уже не различить. Все, что он теперь видел, — это пальмовые ветки, которыми махали на прощание чаморро.
Гектор посмотрел вперед, на носовую часть судна и едва удержался от тревожного крика: выйдя из бухты, лодка мчалась прямо на барьерный риф. Еще минута, и она врежется в зазубренные кораллы. Мапанг, сидевший с рулевым веслом на корме, издал предупреждающий крик. Гектору даже показалось, что капитан поддался панике, потому что он вдруг бросил весло в море. В ту же секунду двое из команды ослабили шкоты, державшие парус. Еще двое схватили передний конец и бросились с ним на корму, где стоял Мапанг. Сакман сбавил ход, покачался немного на месте и пошел назад. Весло, которое бросил Мапанг, как теперь заметил Гектор, было привязано веревкой. Оно проплыло у противоположного конца корпуса, где другой член команды выловил его, вставил в уключину на планшире и стал грести. Теперь все было задом наперед. Нос превратился в корму, сакман несся в противоположном направлении, — к бреши в рифе. Мапанг одарил Гектора своей людоедской улыбкой.
— Еще одна вещь, которой не мешало бы научиться гиррагос, — усмехнулся он.
Выйдя из бухты, сакман ощутил на себе сильный и постоянный ветер с севера. Быстрый ход сменился стремительным бегом. Ветер наполнял огромный ковш паруса, лодка приподнималась на каждой волне и летела вперед вместе с ней, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Вода кипела и пенилась в кильватере. Команда бегала с одного конца каноэ на другой, закрепляла узлы, проверяла прочность канатов, следила, все ли в порядке с корпусом.