— Сэр, куда прикажете ее поставить, за ширму? — спросил кто-то из вошедших.
— Нет, поставьте прямо перед огнем.
— А ширма, сэр? — поинтересовался кто-то еще. — Быть может, я передвину ее?
Поскольку со своего места Эви не видела ровным счетом ничего, то могла лишь догадываться о том, что Мак-Алистер отрицательно покачал головой в ответ на вопрос. Никто ничего не должен заподозрить. Действительно, кому придет в голову, что в отдельной комнате за ширмой может прятаться кто-то еще? Звякнули монеты, послышались удаляющиеся шаги, а затем, закрываясь, скрипнула дверь.
— Можете выходить.
— Позвольте вам заметить, что мне не было никакой необходимости прятаться. Кстати, чем это вы тут занимались…
Эви растерянно умолкла, когда, выйдя из-за ширмы, увидела небольшую бадью, стоящую перед очагом. В нее до половины была налита горячая, судя по пару, поднимавшемуся над лоханью, вода. Рядом лежал кусок мыла и полотенца.
— Горячая ванна, — выдохнула она и обернулась.
Мак-Алистер сидел за маленьким столиком, заставленным тарелками с самыми разными кушаньями.
— И горячий ужин.
Он встал, сложил ширму и вновь установил ее перед лоханью с водой.
— Лучше бы, конечно, не все сразу, а по очереди, но что поделать? Иначе прислуга шныряла бы здесь весь вечер. Что вы предпочитаете сначала?
— Сначала? — Эви растерянно переводила взгляд с бадьи на стол и обратно. От предвкушения долгожданного удовольствия у нее даже закружилась голова. — Право, не знаю.
— В таком случае, первым делом примите ванну, — решил Мак-Алистер. — Пока она не остыла.
— Да… конечно… э-э… — Эви не могла оторвать глаз от тарелок с едой. Пожалуй, еще никогда ей не предстоял столь нелегкий выбор. — Быть может…
И тут в голову ей пришла потрясающая мысль. Подняв крышку с одного из блюд, она обнаружила толстые ломти баранины. Наколов один на вилку, она поднесла его ко рту и откусила восхитительный кусочек жареного мяса.
— Я решила совместить и то, и другое.
— И то, и другое? Вы хотите есть прямо в лохани?
— Это отвратительно, вы не находите? — прихватив с собой пилку, Эви удалилась за ширму.
Ей пришлось изрядно повозиться, чтобы раздеться — одной рукой это не так-то легко! — но она все-таки справилась и с блаженством окунулась в горячую воду. Лохань оказалась ей мала, а баранина, как выяснилось, была приготовлена не очень умело, но после двух дней безумной скачки Эви решила, что не стоит жаловаться. Она даже застонала от удовольствия.
А ведь она должна испытывать неловкость, улыбнулась про себя девушка, сидя в корыте совершенно голой всего в двух шагах от Мак-Алистера, отделенная от него тонкой символической преградой в виде ширмы. Но сил на смущение у нее уже не осталось.