Хабсмеер оживился, отставил чашку, поднялся с дивана.
— Не буду вам мешать.
— О, нет, господин штурмбаннфюрер, — мягко и располагающе улыбнулся Шауберег, — здесь не окопы переднего края, по тебе не стреляет русская артиллерия, не бомбят штурмовики. А после них все остальное помехами никак не может считаться. Кстати, мы слышали, что «Андромеда» уже на исходной позиции?
— Да, — Хабсмеер заходил по лаборатории, где они находились, пролистал какие-то бумаги, поправил карандаши, взял листок, положил его. — «Андромеда» вышла из Новой Швабии и сегодня утром достигла базы в Норвегии. Завтра в три утра она будет над Берлином. После чего мы запустим «Колокол» и война окончится.
— Ошибок не предвидится? — спросил Ванник, задумчиво склонившись над вопросником и ставя галочки в нужным местах.
— А для чего мы уже месяц торчим тут, проверяем расчеты на нашей вычислительной машине Z4 и проводим малые включения «Колокола»? Нет, ошибок быть не должно. Ошибки были раньше. Тем более, здесь собрались все наши лучшие умы, — Хабсмеер сел на стул, крутанулся на нем, встал, снова сел. — Единственное «но» – не знаю, что решили с помехой во вспомогательном контуре. Раньше для этого использовали заключенных, но они дают неустойчивое и нестабильное поле. Отвратительное качество. Я работаю в другом направлении и не знаю подробностей, но похоже, решение найдено. Возможно, что во втором контуре задействуют вас, лейтенант.
— Как? — переспросил Бочкарев.
— Вот его? — спросил Ванник, поднимая голову.
— Да, он обладает крайне выраженным чувствованием. Конечно, вы – наш, из СС, но вы далеки от проблем «Колокола» и «Врил», что называется человек со стороны, со здоровым скептицизмом. Возможно, это можно усилить. Не знаю, я не занимался этим. Вот про мощность, потребную для «Колокола», могу сказать все.
Хабсмеер вскочил со стула, быстро прошелся по залу, обошел по кругу диван и остановился перед ними.
— На «Андромеде» стоят четыре Туле-тахионатора модели одиннадцать и четыре Шуман-левитатора модели шестнадцать магнитно-импульсного типа. Общая мощность…
— Но ведь он совершенно не подготовлен, — заметил Ванник, вновь погружаясь в листки, лежащие перед ним. — Я бы поостерегся брать случайного человека.
— Это второстепенный контур, и в нем нужно именно возмущающее противодействие! Да и сломать там ничего невозможно, оператор сидит в пустой камере.
— Да? — спросил Ванник и встал. — Мои ответы.
— Я тоже готов, — вслед за ним поднялся Бочкарев. — Возьмите.
— Отлично. Я мигом, — Хабсмеер схватил листки и умчался с ними.