Потом, убедившись, что Маша покончила с морсом и вроде пока не собирается возобновить поглощение пищи, я обратился к ней:
— Машенька, ты уже насытилась? И не фыркай на меня, вопрос совершенно серьезный. Потому как бумаги, которые я тебе хочу подсунуть, никак нельзя было читать после месячной голодовки. Я даже не уверен, что и сейчас-то можно. Еще рыбки не хочешь, на всякий случай? Или вон отбивная какая красивая. Нет? Ну, дело твое, держи.
Переданные мной документы касались гуманитарной помощи, которую ее величество Мария Федоровна должна была привезти в Ирландию, и продовольствие там занимало главенствующее место.
Первым делом Маша посмотрела итоговую сумму, без возражений поставила там свою закорючку, а потом бегло пролистала список.
— Десять тонн волжской стерляди? — хмыкнула она, добравшись до соответствующего пункта. — А ничего, однако, патриоты там будут питаться, я бы тоже так не отказалась.
— Так ведь не всякие, а только те, кто за монархию и королеву Дагмару! — счел нужным уточнить я.
— Да? Но ведь я тоже и за монархию, и за королеву, — вздохнула племянница и потянулась за последней порцией осетра. После чего беседа прервалась минут на десять. Но потом Маша все-таки вернулась к моим бумагам.
— А это еще что за фокус? — удивилась она, дойдя до последнего листа. — Продукция ярославского завода «Деликатес» почти на полтора миллиона рублей! Кого ты собрался кормить этим дерьмом? И сколько это будет в натуральном выражении?
— Так это же вместе с доставкой, а вообще-то там не так уж много, чуть меньше трех тысяч тонн. А кого кормить там найдется. Во-первых, есть английские пленные. Во-вторых, есть районы, где голосовать за Мари точно не будут, хоть их там завали черной икрой по самую маковку. Ну, и часть этого… хм… продукта ожидает, так сказать, вторичная благотворительность. То есть какое-то количество будет переправлено в Англию как демонстрация того, что ирландский народ не воюет с английским народом, а, наоборот, всячески готов помочь тем, кто не принимал участия в угнетении его родины.
Смысл планируемой гуманитарной акции был прост — ей будут заниматься местные контрабандисты, с которыми мы уже договорились по двум пунктам. За то, что они адресно раздадут, например, килограмм продукции «Деликатеса», им будет разрешено не только купить по льготной цене столько же, но, главное, и доплыть с купленным до берегов Англии, где его можно было продать как минимум раз в двадцать дороже. Некоторые уже пытались провернуть что-то этакое, но без разрешения оно получалось в лучшем случае у одного из пяти, наши «Барракуды», «Выхухоли» и артиллерийские крейсера топили все, что видели на воде более чем в пяти километрах от ирландского берега, вплоть до рыбачьих лодок. Но, кроме первого пункта, имелся и второй — принять в свою среду новичков и познакомить их с особенностями местного неофициального мореплавания. Эти новички были представлены как люди Одуванчика, и среди них таки действительно имелось несколько человек из Одессы, но только работали они последнее время у Алафузова. Впрочем, были и вовсе не имевшие никакого отношения к лорд-протектору, то есть офицеры третьего отдельного батальона обеспечения КМГ Богаевского. Под таким названием фигурировало специальное армейское диверсионное подразделение, нечто вроде «Бранденбурга» у гитлеровцев. Приближался решающий момент войны, и, значит, к этому моменту следовало серией одновременных диверсий и бомбовых ударов парализовать железнодорожную сеть противника.