Старуха Исмаила возилась по своим коммерческим делам у импровизированной барной стойки. Она, увидев гостя, с радушностью свахи Фатимы оголила в улыбке, больше похожей на оскал рассомахи, ещё довольно крепкие для её возраста зубы:
— А-а, здравствуйте, здравствуйте, кумандир, проходите, у нас для вас всегда самый свежий, самый сочный шашлык и холодное пиво…
Николай сдержанно кивнул «барменше»:
— Добрый день, где хозяин?
В небольшом зальчике было пусто, ни посетителей, ни шашлычника не было видно. Старуха ещё больше дружелюбно оскалилась:
— Он вниз в подвал спустился за продуктами, сейчас выйдет…
И зычно заорала, так что её вопль разнёсся чуть ли ни по всем просторам гикаловского базара:
— Исмаил, к нам гости, выходи скорее!
В зале было пусто, но Николай всё равно непроизвольно посмотрел по сторонам. Такая зычная рекламная акция ему была совершенно не нужна. Чтобы вопля не повторилось, он решил занять старуху делом:
— Уважаемая, я очень тороплюсь, вы уж обслужите меня побыстрее.
Женщина понимающе, дела-то ведь военные, заулыбалась ещё шире:
— Вам как всегда?
— Да, да, как всегда…
Вскоре перед ним на столе появилась тарелка с дымящимися кусками жаренной на открытом огне баранины, несколько ломтей свежего хлеба, миска с нарезанным аккуратными кружками свежим луком, красная баклажка с горлодёрным крепким кетчупом, напоминающим больше изделие среднерусских сударушек — «тёщин язык»— и запотевший бокал с местным пивом «Терек». В процессе обслуживания из боковой дверцы, ведущей в подвал, появился хозяин харчевни. Приметив гостя, он принял пьяненький вид, и, широко улыбаясь, направился к подполковнику в камуфляже.
— Добрый день, кумандир!
— И тебе здоровья, Исмаил, присаживайся…
— Спасибо, могу и постоять, а, может, что ещё принести, есть хорошая московская водка?
— Нет водки не надо,— поморщился Николай.— Я смотрю, у тебя дела идут не совсем важно.
Мерзоев присел за стол на самый краешек соседнего стула:
— Почему так решил?
— В зале пусто.
Исмаил продолжал лживо скалиться в улыбке:
— Вашими стараниями, которых я никогда, пока жив, не забуду, торговля идёт хорошо, просто, видимо, Аллах решил так, что хватит на сегодня овец мясом кормить, и прислал ко мне такого великого воина, как ты, Николай…
«Ах ты, старый лис…»— подумал подполковник, а вслух сказал:
— Так уж получилось, что мы с тобой давно не встречались, ты уже, наверное, и забыл о нашем договоре.
Шашлычник сделал физиономию серьёзной:
— Как такое забудешь, я долги всегда отдаю.
Николай отправил в рот очередной кусок мяса, тщательно прожевал его, давая возможность старику в полной мере осознать свою зависимость от прихотей военного гостя и лишь спустя несколько томительных минут произнёс: